Дуранда цветок: Дуранда | Festima.Ru — Мониторинг объявлений — Растениеводство в ЗАО «Бирюли»

Содержание

Дуранта (101 фото) » НА ДАЧЕ ФОТО

Сорта дуранты карликовой

Дуранта вариегатная

Дуранта голубая

Дуранта-Свит момент

Дуранта прямостоячая

Дуранта гейша

Дуранта Лоренца

Дуранта Плюмье деревом

Дуранта прямостоячая

Дуранта маленькая гейша

Рипосо дуранто

Дуранта Лоренца

Дуранта erecta

Дуранта пестролистная

Дуранта Грин энд Голд цветение

Растение Дуранта

Дуранта Грин энд Голд

Дуранта сиреневая

Duranta erecta »Gold» куст

Дуранта Snow Flurry

Дуранта вариегатная -1

Дуранта Плюмье комнатная Березка

Дуранта Плюмье

Дуранта Лоренца

Цветок Дуранта

Дуранта (Duranta Green&Gold)

Дуранта Лоренца

Вьющиеся растение Дуранта

Дуранта вариегатныерастение дома фото

Дуранта Плюмье Duranta plumieri

Дуранта пестролистная

Дуранта Плюмье деревом

Дуранта Лоренца

Дуранта repens фото

Дуранта Плюмье Duranta plumieri

Дуранта прямостоячая

Дуранта жректацветение

Дуранта Свит Меморис

Дуранта вариегатная -1

Дуранта Плюмье комнатная Березка

Дуранта маленькая гейша

Дуранта гейша

Дуранта листья

Дуранта Альба белая

Растение Дуранта

Дуранта Свит Меморис

Растение Дуранта голубая

Дуранта Лоренца оранжевые ягоды

Растение Дуранта

Дуранта мемориес комнатная

Дуранта Плюмье

Дуранта erecta

Дуранда цветок домашний

Цветок Дуранта

Дуранта ползучая

Дуранта черенок

Дуранта фиолетовая

Дуранта прямостоячая

Дуранта Лоренца

Дуранта erecta

Дуранта голубая фото

Дуранта вариегатная

Дуранта гейша

Дуранта erecta

Дуранта черенок

Дуранта Лоренца

Дуранта в природе

Дуранта Лоренца

Дуранта синяя и белая

Дуранта Sweet Memories

Цветок Дуранта

Дуранта прямостоячая

Дуранта Плюмье Duranta plumieri

Дуранта куст

Дуранта-Свит момент

Дуранта Duranta erecta Snow Flurry

Дуранта белая

Дуранта erecta

Дуранта вариегатная

Дуранта Плюмье

Дуранта erecta

Цветок Дуранта голубая

Дуранта Свит Меморис

Дуранта ползучая

Дуранта крупнолистная

Дуранта Плюмье Duranta plumieri

Дуранта вариегатная -1

Дуранта Duranta erecta «Gold Mound»

Цветок Дуранта

Дуранта ползучая

13. Дуранта

Дуранта Свит Меморис

Дуранта Эректа

Дуранта прямостоячая

100

Растение Дуранта голубая

101

Дуранта дерево

Дуранда цветок — Огород и прочее

Обычный дурман, хоть и токсичное растение, но удивительно красивое. У нас выращивают три вида датуры (как ее называют по-другому). Здесь вы найдете описание этих трех видов, сорта и фотографии, чтобы вы могли иметь представление о них.

Начну я с рассказа, как познакомилась с датурой.

Чего только не встретишь в летнее время на участке у дачника! Как то заглянула ненароком к соседу за оградку, а там!.. Было, вроде, пусто по весне! На ровном покрывале чернозема раньше скромно грустили несколько зеленых травинок-былинок, а спустя пару месяцев… Крепко взявшись за руки, сложив шатер из своих огромных листьев, растения великаны прямо-таки заманили меня вечером к соседу разузнать-расспросить: „Что за невидаль такая выросла больше ограды, сорняк может?”

Улыбнулся сосед, и нежно так, с любовью протянул: „Датура”. А сам все поглядывает в сторону зеленого дурманящего насаждения. Обернусь, и ах! А ткани зеленого шатра, словно к празднику, нарядились в разноцветные гирлянды из лампочек-колоколов. Белые, желтые, сиреневые! А запах!

То ли аромат цветов чудесных так опьяняет, то ли зависть моя сна меня лишила! Всю ночь штудировала страницы интернет-миров, чтобы в следующем году больше так сильно не завидовать! А сейчас у меня цветут 2 дурмана индийского — желтый (сорт «Махровый гигант») и белый. Первые две фото — это с моего сада.

Дурман обыкновенный (Datura stramуnium)

В средней и южной полосе нашей страны распространен вид Дурман обыкновенный или, по-другому, Дурман вонючий.

Это однолетнее травянистое растение можно встретить на пустырях и развалинах, на заброшенных полях, на приусадебных участках и около жилищ, в огородах, вдоль дорог.
Его прямые мощные ветвистые стебли, оголенные у земли, вытягиваются до высоты 50-120 см.
Листья цельные, с выемками и зубчатым краем.
В разветвлениях стебля образуются относительно крупные белые

цветы с сильным одурманивающим запахом. Они состоят из 5 сросшихся граней, которые по шву сходятся в треугольные лопасти с тонкими остроконечниками. Лопасти отогнуты во внешнюю сторону. Простыми словами, получается колокол длиной 5-10 см.
Цветение начинается в июне и радует до самого сентября.
Обыкновенный дурман известен несколькими вариациями. D. stramonium var. Tatula с красивыми сиренево-голубыми цветками и D. stramonium f. Inermis, отличительная черта которой — отсутствие колючек у плодов-коробочек.

Дурман индийский (Datura metel)

В декоративном садоводстве России более популярен Дурман индийский.

Травянистый многолетник вырастает до 1,5 м и живет немного дольше дурмана обыкновенного до трех лет.
Листья тоже с зубчатыми краями, но могут быть и простыми.
Его стебель сильно ветвится, тоже голый, но снизу одревесневший. Причем цвет стебля может быть от темно-фиолетового до светло-зеленого с фиолетовым основанием.

А вот цветки могут быть до 20 см длиной. Белые, пурпурные, фиолетовые, желтые – они, будто свечки, направлены вверх. У вида натуральная окраска цветков — белая, а сорта пылают разнообразием расцветок.

Вид примечателен ранним цветением. Оно наступает уже через 3 недели после посева семян в открытый грунт.

Особо популярны следующие сорта:

Сорт „Flore Pleno” отличается пурпурными махровыми цветами с россыпью белых пятен.
Холодостойкая датура „Балерина” порадует густомахровыми белыми, желтыми сорта ”Ballerina Yellow”, или пурпурными полумахровыми цветками с белой каймой у сорта „Ballerina Purple”.
„Медея” очарует простотой белоснежных форм. Ее цветки отогнуты, их длина 15-20 см.
Скромный сорт „Трубадур” невелик ростом, всего 70 см. Да и цветки его простой формы, исполненной в белом цвете.

Дурман индейский (Datura inоxia)

Еще один представитель рода Дурман индейский или безвредный.

Это однолетнее кустарниковое растение в высоту достигает 60-150 см.
Внешне стебли и листья с сероватым оттенком, что связано с тем, что они покрыты мягким коротким ворсом.

В отличие от двух предыдущих листья у него почти овальные, с перистым жилкованием.
Любопытно, если листок разорвать в руке, можно почувствовать отвратительный запах, в то время как цветы, распускающиеся в ночное время, отличаются приятным благоуханием.
Цветки, как у обычной датуры — белого цвета. По форме они схожи с воронкой. Длина средняя для дурманов — 12-19 см, диаметр 6-8,5 см. Примечательно, что вначале они растут вверх, а позже склоняются вниз.
Цветение начинается в первый месяц лета и продолжается до зимних холодов.

Особенно радует, что Дурман с охотой прижился в наших местах. Вырастить такое чудо у себя на участке легко, а какое украшение цветника! Для северных районов, как всегда, лучше выращивать рассадным методом как однолетнюю культуру.

Конечно, у датуры гораздо больше видов, но мы говорим только о тех, которые можно вырастить в наших зонах. Эти три вида дурмана имеют достаточно много сортов, чтобы найти среди них цветки нужного размера, формы или расцветки. Только не путайте ее с бругмансией. Очень часто при поиске выходят фотографии бругмансии, которая очень похожа на датуру. Чем они отличаются, вы можете посмотреть в статье о трубах ангела.

Source: vasha-klumba.ru

Памятные блокадные места в Санкт-Петербурге

1. Памятные блокадные места в Санкт-Петербурге

2. 1 Памятник блокадному трамваю

Если на проспекте Стачек вы
натолкнетесь на красивый
памятник трамваю, знайте, что
поставлен он не только в честь
столетия первого трамвая,
пущенного в 1907 году по
Садовой улице, но и в честь
тех ленинградских
трамвайчиков, которые своими
стальными телами в начале
войны перекрыли
Петергофское шоссе, защищая
прекрасный город от
разрушительных ударов
немецких танков. Этот
небольшой трамвайчик точно
такой же, как и его собратья,
ставшие городским
укреплением.

3. 2 Статуя матери-Родины

Установленная на
Пискаревском кладбище
величественная фигура
Матери-Родины, обращенной в
скорби к кладбищенской
аллее, является одним из
главных памятников тысячам
умерших или погибших во
время Великой Отечественной
войны петербуржцев. Сюда
обязательно приходят для
возложения цветов члены
правительства и тысячи
простых людей, не
забывающих, какой ценой
выстоял город во время
блокады.

4. 3 Квартира Тани Савичевой

Если вы хотите увидеть, где
жила 12-летняя девочка,
потерявшая за полгода 7
членов своей семьи и
записавшая в своем дневнике
уход каждого из них, найдите
дом № 13/6 на 2-й линии
Васильевского острова.
Постойте у мемориальной
доски и представьте только,
каково было им,
ленинградским детям,
терявшим своих родных, а с
ними и надежду на жизнь.
Почтите их память. Сама
выжившая Таня умерла через
2 года от туберкулеза
кишечника, а дневник ее стал
напоминанием об ужасах
войны.

5. 4 Блокадный колодец

К ужасам блокадной жизни
ленинградцев в декабре 1941
года добавился еще один –
отсутствие воды в городском
водопроводе. Люди набирали
ее там, где могли: из
разорванного водопровода, из
прорубей, одна из которых
известна как «Блокадная
полынья» и имеет в свою
честь памятный знак на
Фонтанке, из каналов и
немногочисленных колодцев.
Один из них, названный
источником жизни, находился
у дома №6 по проспекту
Непокоренных. Сейчас вы
можете увидеть на этом месте
установленную скульптором
Крупом в 1979 году
мемориальную композицию,
изображающую склонившуюся
над чашею женщину с
девочкой на руках.

6. 5 Блокадная подстанция

Этот объект энергетики
памятен пережившим блокаду
людям тем, что после
тяжелейшей зимы 1941-42
годов, голодной и в
большинстве своем темной и
холодной, она дала такую
нужную в то время
электроэнергию, благодаря
чему опять начали по
Ленинграду бегать регулярные
пассажирские трамвайчики.
На здании подстанции на
набережной Фонтанки, 3
расположена мемориальная
доска, увековечившая подвиг
энергетиков и трамвайщиков.

7. 6 Дом радио

Найдите на Итальянской улице
дом № 27, постойте у него и
представьте, что в
сложнейшее время блокады
города именно в этом здании,
в Доме радио, перед
микрофоном выступали
выдающиеся поэты и прозаики
Н. Тихонов, О. Берггольц, А.
Прокофьев, Вс. Вишневский. А
их с большим вниманием и
надеждой слушали не только
ленинградцы, но и москвичи,
и жители всего Советского
Союза, ведь именно радио
связывало информационно
тех, кто был за линией
фронта, и тех, кто был на
передовой.

8. 7 Рупор на Малой Садовой

На пересечении Невского
проспекта и Малой Садовой 13
лет назад открыли необычный
памятник: на углу дома
расположился репродуктор.
Именно такие рупоры,
висящие на домах во время
войны, рассказывали жителям
отрезанного от всей остальной
страны города новости с
войны и новости из других
городов. Возле них собирались
толпы ленинградцев и
обсуждали услышанное,
радуясь каждой победе наших
воинов.

9. 8 Квартира Дмитрия Шостаковича

На Пушкарской улице есть
дом, называемый «домом
Бенуа», в котором жил Д.
Шостакович с 1939 по октябрь
1941, до самого момента
эвакуации композитора.
Именно в доме № 3 были
созданы Шестая и Седьмая
(ленинградская) симфонии,
Квинтет, Первый квартет,
здесь радушно принимали
консерваторских учеников и
друзей. Здесь же 25 сентября
1941 года в блокадном
Ленинграде отмечали 35-летие
Дмитрия Дмитриевича.

10. 9 Ленинградская филармония

Это место знаменательно
тем, что в нем всю войну
не прекращались
спектакли и концерты,
показывая этим
непоколебимость духа
ленинградцев и их веру в
торжество справедливости.
Именно в СанктПетербургской
академической
филармонии им. Д.Д.
Шостаковича, как сейчас
она называется, в
блокадном августе 1942
года вживую была
исполнена Седьмая
симфония Шостаковича.

11. Симфония Дмитрия Шотаковича звучит в блокадном Ленинграде

Один из крупнейших
композиторов XX века.
Автор 15 симфоний, 6
концертов, 3 опер, 3
балетов, многочисленных
произведений камерной
музыки, музыки для
кинофильмов и
театральных постановок.

12. 10 Театр музыкальной комедии

Конечно, в дни блокады
почти все театры
закрылись: люди больше
думали о хлебе, чем о
зрелищах. Но
единственный театр
работал и радовал
зрителей своими
спектаклями, не взирая ни
на какие трудности.
Поднимал Театр
музыкальной комедии
настроение ленинградцам
все дни блокады

13. 11 Следы от снаряда на Аничковом мосту

Все, кто бывал на
Аничковом мосту, видели
коней Клодта. Сами по
себе они являются
памятниками скульптуры,
но поневоле стали и
памятниками блокадному
Ленинграду. На гранитном
северо-западном
постаменте остались следы
от снарядов, которыми
обстреливался городгерой. На мемориальной
доске написано: «Это
следы одного из 148 478
снарядов, выпущенных
фашистами по Ленинграду
в 1941-44 гг.».

14. 12 Всесоюзный институт растениеводства

Вы, наверное, думаете,
причем здесь какой-то
институт, да еще и
растениеводства, да еще и в
блокадном городе. Не спешите
с выводами. Это место,
находящееся на Исаакиевской
площади, знаменательно тем,
что в самое сложное время
голода в окруженном
Ленинграде ни одно зернышко
из фондов института не было
использовано на пропитание.
Сотрудники института умерли
от голода, но не тронули
редкие сорта зерновых
культур.

15. 13 Опасная сторона

Если бы могли перенестись на
более чем 70 лет назад и
попасть в блокадный город,
обстреливаемый фашистами,
мы бы, конечно, как и его
тогдашние жители, искали бы
безопасные места. Таблички
на домах предупреждали:
«Граждане! При артобстреле
эта сторона улицы наиболее
опасна». Такие указатели
были жизненно
необходимыми, и, наверное,
спасли не одну жизнь.
Сейчас, как напоминание о
прошлом, в городе висит
несколько таких табличек: на
доме № 14 по Невскому
проспекту, на доме № 7 по 22й линии Васильевского
острова, на доме № 6 корпус 2
по улице Калинина, на доме
№ 61 по Лесному проспекту. В
Кронштадте – на доме №
17/14 по Посадской улице и на
доме № 25 по улице
Аммермана.

16. 14 Мемориал «Журавли»

На месте бывшего Невского
кладбища, на котором в
блокадные годы Ленинград
хоронил своих жителей и
своих защитников, теперь
стоит мемориал,
объединяющий образы
летящих журавлей и
девушки с венком. На
надгробной плите вы
прочтете надпись: «Память
павших героев-защитников
жизни священна. Будь
достоин ее светлым
подвигом своей жизни».
Находится этот памятник
на пересечении улицы
Новоселов и
Дальневосточного
проспекта

17. 15 цветок жизни

мемориальный комплекс,
входящий в Зелёный пояс Славы;
создан в память о погибших детях
блокадного Ленинграда.
Расположен во Всеволожском
районе Ленинградской области на
3 км Дороги жизни А128. Открыт
28 октября 1968 года.
В состав мемориала входят:
памятник «Цветок жизни» , аллея
Дружбы, и траурный курган
«Дневник Тани Савичевой»,
состоящий из восьми стел —
страниц блокадного дневника .
На лепестках цветка изображены
лицо улыбающегося мальчика и
слова «Пусть всегда будет
солнце».
Рядом находится плита, на которой
надпись:
Во имя жизни и против войны.
Детям — юным героям Ленинграда
1941—1944 годов

18. 16 Кирпичный завод-крематорий

В 1996 году, 22 июня, на
месте бывшего Кирпичного
завода №1, а нынешнего
павильона метро «Парк
Победы» был установлен
памятник-крест с краткой
надписью: «Здесь были
печи кирпичного заводакрематория. Прах сотен
тысяч воинов и жителей
блокадного Ленинграда
покоится в прудах, газонах
под Вашими ногами.
Вечная им память!». В печи
крематория были во время
блокады сожжены сотни
тысяч тел ленинградцев.

19. 17 Антивоенный глобус

На Невском проспекте, у
дома №4, стоит не всеми
прохожими замечаемый
глобус, на котором
выгравированы строки
поэта-блокадника Ю.
Воронова: «Чтоб снова на
земной планете не
повторилось той зимы, нам
нужно, чтобы наши дети об
этом помнили, как мы!».
Слова пророческие и очень
важные для всех
поколений.

20. 18 разорванное кольцо

Ленинграду
Марина Рудалёва
За тебя, мой город, за
тебя,
Не скрывая слёз, шепчу
молитву.
Ты, как Феникс, вышел из
огня,
Одолев врага в блокадной
битве.

21. И ещё много памятных мест

22. Память вечна

23. Никто не забыт….

24. Никто не забыт…

25. И ни что не забыто…

27. Дуранда

А вы ели?

ДУРАХА

Цветок дурмана

Изображено: цветок, растение, дурман, трава

Дураха ряз. дурника, растенье и ягода пьяница, голубика, гонобобель, гоноболь. Vaccinium uliginosum.

Дурник(ц)а, ниж. белена или блекота. Дураха, дурашка об. дурачок, дурочка. Дурнина дурь, сиб. негодная для корму трава, сорная трава, напр. в таежных лесах. Дурман м. дыдор, растенье Datura stramonium, коровяк? гломуша, дурнишник, дурнопьян, бодяк? водопьян, пьяные огурцы, корюка? ды(у)дор, шалей; (ошибч. белена. Hyoscyamus). Сонный дурман, сонная одурь, Belladonna. Дурману (белены) что ли ты объелся? ошалел.

Головная боль, особ. похмельная.

Дурак, дурень, глупец.

Порода крупных, но не сладких яблок; идут в мочку. Дурманный, к дурману относящ. Дуркман? ниж. растен. Xanthium strumarium, овечий репейник, дурничник м. залучник, зобник.

Дурничник же растение дурман, Datura. Дуранда ж. семенные остатки, по выжатии из них масла; избоина, жмыхи. Дуранда конопляная, льняная, горчичная, маковая.

Перм. неустоявшееся пиво или брага. Есть, так в тюрю вороти, нет, так в дурандинники; хлеб с макухой, дурандой. Дурнопьян, белена, Hyosscyamus niger, а также дурман. Дуропегий, шальной, блажной. Дурносоп м. яросл. дурак, бестолковый, глупый человек, упрямец, делающий все самодуром.

Тамб. неопрятный, неряха. Дуросвет м. обманщик, мошенник. Дуроялет, дуркоплет м. кур. пустоплет или глупый враль. Дурной, нехороший, во всех отношеньях: нескладный, некрасивый, безобразный; негодный, плохой; неприятный или гадкий. Хорош мой друг, да дурень (правды не говорит). Дурной товар. Он дурен лицем. Это дурная привычка. Здесь что дурно пахнет? Дурная болезнь, тайная, нехорошая, французская, венерическая. Дурная собака, сиб. бешеная. Дурной, о человеке дурной нравствености;

южн. тамб. вят. взбалмошный или малоумный, сумасшедший. Что дурно, что худо, все одно.

Дурно, южн. напрасно, без пути;

даром, без платы. Я у него дурно поработал, ничего не заплатили.

Дурно, нареч. вят. дуром, шально. Дурно баско, очень красиво, хорошо.

Мне дурно, меня тошнит, мутит, голова кружится, грозит обморок, нудно, моркотно, зелено. Дурно сущ. ср. все недоброе, зло, вред, худо. Всякого дурна пасись. Дурнехонек, дурнешенек, дурным дурнехонько, вовсе дурной или дурно, в разн. знач. Дурноватый, дурной, в меньшей степени. Мне спалось дурновато, дурненько. Дурноватость ж. принадлежность дурноватого. Дурноглазый, у кого дурной глаз, призорливый, кто портит сглазом. Дурнота ж. безобразие, непригожество, некрасивость; качество или принадлежность дурного;

тошнота, круженье головы, рвота. Дурнотный, к дурноте относящийся. Дурнить безличн. тошнить, нудить, гадовать. Дурница ж. кур. что досталось дурно или даром, даровая вещь. Эвти деньги к няму дурницей (дурничкой) пришли.

Твер. растен. головня, куколь, плевел, Lolium. Дурнопахучник, вонючка, растен. Ferula assafoetida. Дурныш м. дурничка ж. дурнышка об. дурной собою, невидный, некрасивый человек. Дуролом, кто ломится, лезет куда напрямнк, силою, сдуру, без оглядки. Пройти, взять дуроломом. На службе дуролому нет места. Дуролопа об. дурандас, дуралей, дурында. Дуроумиться, глупить, дурачиться. Дуроумый, глупый, либо взбалмошный. Дурнеть, становиться дурным; более о внешности, о лице.

Бактериальный ожог плодовых — Информационный портал города Измаил( Версія для друку)

19.02

Бактериа́льный ожо́г плодо́вых культу́р — опасное инфекционное заболевание культурных и дикорастущих растений семейства розоцветных, вызываемое бактерией Erwinia amylovora. Родиной возбудителя считается Северная Америка, откуда он широко распространился по всему миру.

Морфологические и культуральные свойства возбудителя

Erwinia amylovora представляет собой подвижные (при помощи жгутиков) палочки, расположенные одиночно или короткими цепочками. Размер 0,7—0,1 х 0,9—1,5 мкм. Спор и капсул не образует. Не устойчивы к кислотам. Оптимальная температура для развития 30 °С, погибают при 43,7 °С. В чистых культурах могут иметь две формы: гладкую авирулентную и складчатую вирулентную.

Erwinia amylovora образует небольшие круглые с ровными краями блестящие колонии белого (иногда опалесцентно-белого) цвета. Консистенция маслянистая.

История распространения

Первые случаи заболевания плодовых деревьев были отмечены в штате Нью-Йорк в конце XVIII века. Болезнь распространилась также в Канаде, Мексике, Чили, Гватемале. Проникновение в Европу датируется серединой 1950-х годов. В Англии заболевание впервые отмечено на грушах в графстве Кент в 1957 году. На континенте — в Польше на грушевых деревьях в 1966 году. В 2005 году очаги поражения бактериальным ожогом отмечались в большинстве стран Европейского Союза — от Кипра на юге, до Швеции на севере, а также вне Евросоюза (Армения, Египет, Израиль, Иордания, Ливан, Норвегия,Швейцария, Турция, Украина)^[2]. В Белоруссии^[3] впервые выявлено в 2008 году. В восточной Азии, Новой Зеландии, Австралии достоверно не обнаружено, хотя карантинные меры по этому заболеванию были основной причиной 90-летнего эмбарго на импорт новозеландских яблок в Австралию, отменённого решением ВТО в августе 2010 года^[4].

Груша, поражённая бактериальным ожогом

Яблоня сорта Gala с усохшими в результате заболевания листьями

Растения-хозяева

Возбудитель поражает культурные и дикорастущие растения семейства Розоцветные.

Восприимчивы к заболеванию боярышник, айва, яблоня, пираканта, мушмула, рябина. Быстрое распространение возбудителя в пределах Великобритании связано именно с боярышником, который был посажен вдоль автомобильных и железных дорог^[2].

Цикл развития болезни

Первичная инфекция развивается обычно весной, во время цветения. Бактерии могут попасть на цветок с пыльцой или с частичками экссудата. Агентами переноса могут быть насекомые, птицы, дождевая и поливная вода, ветер. При атмосферной влажности около 70 % и температуре воздуха выше 18 °C бактерии быстро размножаются, продвигаясь по тканям в ветви. Ветви могут быть заражены также через повреждения листьев и коры, поэтому особенно опасен град, вызывающий множественные травмы растений. Источником для дальнейшего распространения заболевания служат инфицированные растения, черенки, плоды, садовый инструмент, тара. Следующей весной из некротических язв выделяется вязкий экссудат, который вытягивается в тонкие нити, легко переносимые ветром. Таким образом цикл заражения возобновляется^[3].

Признаки поражения

Общая картина поражения плодовых деревьев включает увядание и гибель соцветия, усыхание и скручивание листьев, плодоножек, некротические мокнущие язвы на коре, выделение экссудата на больных побегах. Усохшие цветы и листья не опадают.

Для подтверждения наличия возбудителя Erwinia amylovora требуется проведение лабораторных анализов, которые выполняются карантинными службами. Для анализа следует брать кончики усохших побегов, кору дерева на границе поражённого участка, частицы экссудата. Методы анализа включают в себя посев на мясо-пептонный агар с последующим пересевом на дифференцирующую среду Кинга. Таким путём удаётся отличить бактерии из рода Pseudomonas (окрашивают среду в зелёный цвет) от Erwinia amylovora, которые не вызывают окрашивания. Другие используемые методы: окраскапо Граму, реакция сверхчувствительности по Клементу, молекулярные методы. Одним из основных методов диагностики является тест на патогенность, который ставят на незрелых плодах груш: бактериальную суспензию наносят на повреждённые булавкой плоды и инкубируют два дня во влажной камере. Контролем являются плоды груш, также проколотые булавкой, но вместо суспензии на них наносится стерильная вода. Положительным тест считается, если на инфицированных грушах появляется молочно-белый экссудат. Бактерии рода Pseudomonas поражают плоды без выделения экссудата. Ожог цветов — первая типичный признак проявления бактериального ожога — появляется весной в период цветения плодовых деревьев. Цветы вянут, засыхают, меняют окраску от коричневого до черного. Пораженные цветы могут опадать, но чаще они остаются на растении. Инфекция от цветов передается на соседние листья и веточки. Иногда поражение цветов может привести к потере целой ветви или дерева. течение нескольких дней инфекция распространяется побегами на 15-30 см или более. Инфицированные побеги меняют окраску от светло-до темно-коричневого на яблонях и от темно-коричневого до черного — на грушах. Листья могут стать инфицированными после того, как бактерии попали к ним непосредственно через устьица на листьях или, чаще, из-за ранения, нанесенные насекомыми , градом, ветром. Пораженные листья остаются на ветвях, отдельные ветви или целые деревья выглядят будто опаленные огнем, отсюда и название болезни.

Плоды (особенно молодежи) также чувствительны к возбудителю заболевания. Недозрелый плод может инфицироваться через естественные поры, ранки или через плодоножку от соседнего плода или цветка. Заболевание плодов особенно интенсивно развивается после дождей с градом. Они становятся коричневыми и черными. Часто из пораженного плода выделяется липкая жидкость от молочного до янтарного цвета (бактериальный экссудат). ???благоприятными условиями для развития заболевания является относительная влажность 80% и температура 18 … 29 ° С. Летом, в связи с потеплением, развитие заболевания замедляется. Основными переносчиками возбудителя ожога плодовых на небольшое расстояние являются насекомые (пчелы, осы, ??мухи, шмели и фитофаги-тли, галицы т.д.).

Течение развития инфекции настолько быстр, что даже при применении неотложных мер после первого обнаружения симптомов невозможно сохранить деревья, и они погибают. Экономические потери при этом могут быть чрезвычайно большими. Как правило, поражение плодовых насаждений достигает 20-50%, при этом от 10 до 20% больных деревьев погибает.

Методы борьбы с распространением заболевания

Для предотвращения или уменьшения скорости распространения бактериального ожога в незаражённых районах проводят комплекс фитосанитарных мероприятий, включающий в себя запрет на ввоз посадочного материала из зон распространения заболевания, корчевывание и сжигание на месте сильно поражённых деревьев. При незначительном поражении отдельных веток ожогом проводят пятиразовую обработку бордоской жидкостью в период цветения плодовых деревьев Поздно осенью делают обрезку отдельных веток на расстоянии 20 см от места поражения. Для сдерживания развития бактериального ожога плодовых рекомендуют обработки медьсодержащих препаратами с интервалом пять дней, с периода открытия 5%, 50%, 100% цветов. В одном из очагов бактериального ожога плодовых в Украине (Ровенская область, Березновский р-н) в течение одного вегетационного периода (май-октябрь 2011 г.) с момента обнаружения карантинной болезни проведено уничтожение пораженных деревьев (выкорчеваны и сожжены 11,7 тыс. шт. саженцев). Одновременно в очаге болезни провели двукратный обработку с усиленными дозами внесения медьсодержащих препаратов (Медян Экстра, 3,5-4 л / га). Кроме химических мероприятий, проводили улучшения санитарного состояния сада, а именно — подрезки деревьев. Все рабочие инструменты (секаторы, лопаты, технические средства) было продезинфицированы 3-5%-ным раствором медного купороса. следующем году, в фазе спящего почки 29.03.-01.04.2012 на костре проведена обработка яблонь препаратами Медян Экстра (3,5 л / га) + Аплауд (2 л / га). Дальнейшие обработки проводили: через 11 дней — Актара (0,15 л / га) + Косайд 2000 (2л/га) через 13 дней — Мерпан (2,5 кг / га) + Строби (0,2 кг / га) + Моспилан (0,25 кг / га) через 5 дней — Казумин (3л/га) + Калипсо (0,2 кг / га). В летний период текущего года землевладелец обрабатывал сад такими фунгицидами, как Терсел, Делан, Строби, Топсин, и инсектицидом Моспилан (для уничтожения насекомых-переносчиков).

Как профилактические меры рекомендуют проводить выкорчёвывание дикорастущих плодовых и боярышника, которые могут сохранять очаг заражения. К профилактическим мерам также относят выбор устойчивых сортов.

Если заражение незначительное, допускается удаление отдельных пораженных ветвей (при выпиливания пораженных ветвей захватывают здоровую ткань на 20-40 см ниже видимой границы поражения). Обязательная дезинфекция садовых инструментов 10%-ным раствором медного купороса, 70%-м метиловым спиртом или 10%-ным раствором гипохлорита натрия — NaOCl — и дезинфекция срезов 1% раствором медного купороса и обмазки их садовым варом или эмульсионной краской.

Современные сорта яблонь и груш имеют разную степень восприимчивости к поражению бактериальным ожогом. Иммунных сортов нет. По разным данным, восприимчивы к ожогу сорта яблонь: Айдаред, Джонатан, Гала, Женева, Апорт, Спартан, Чемпион, Мартовское, Витязь. Средне-и малоблагоприятные сорта: Джонаголд, Ампир, Боско, Голден Делишес, Ред Делишес, Кортланд, Пауларед, Пинова, Жигулевское, Красивое, Вишневое, Мечта, Мелба. Деревья груши поражаются сильнее, чем яблонь. Средииностранных сортов наиболее восприимчиво: Генерал Леклерк, Дуранда, Триумф Пакгама, Санта Мария, груша Вильямса и др.. Относительно устойчив сорт Конференция, занимает наибольшие площади в странах Западной Европы.

Государственный фитосанитарный инспектор Ченуша А.А.

Из воспоминаний моей мамы

Пишу в память о моей маме – Нине Владимировне Красниковой (Отрождённовой), девятилетней девочкой пережившей блокадную зиму 1941- 1942 годов. То, что выпало на ее долю, осталось в ее памяти на всю жизнь. Мама окончила ФЭТ ЛЭТИ, а спустя годы написала воспоминания о том, как вместе со своей мамой (моей бабушкой) Отрождённовой Еленой Михайловной, пережила эти трагические дни.

27 января 2004 года в день 60-летия снятия блокады Ленинграда она написала эти строки, посвященные своей маме – моей бабушке:

Трудилась моя мама в дни блокады.
Работала врачом и многим помогла.
И получив медаль «За оборону Ленинграда»
Была горда, что не напрасно здесь жила.

Ведь участковый врач был на переднем крае –
В бомбежку и обстрел лечил людей,
А голод не щадил, не выбирая,
Кто слаб, а кто сильней.

В мороз и стужу, голод, в темноте
Вышагивая по ступенькам,
Этаж за этажом брала с трудом,
Ведь сил на это было мало.

Еще и дочка с ней была,
Ходила с мамой на работу.
Ведь дома оставлять одну,
Не беспокоясь было невозможно.

Та первая блокадная зима
Испытывала всех на выживание.
И кто смирился со своей судьбой
Стал тихо умирать, не поднимаясь.

Но тот, кто был душою закален,
Кто мог себя настроить на борьбу,
Тот как-то выживал, искал спасенья.

Мы с мамой выжили, благодаря судьбе,
Благодаря характеру и вере,
Благодаря той доброте людей,
Которых мама опекала и лечила.

Воспоминание о тех годах
Все время душу теребит и гложет.
И видно это будет до тех пор,
Пока душа жива и мысли бродят.

Мы — это мама моя — Елена Михайловна Отрождённова (Ламанен)
И я — Нина Владимировна Красникова, в детстве Нина Отрождённова».

Из воспоминаний Нины Владимировны Красниковой

Январь 1999 года.

Опять наступают дни, когда в голове возникают картины блокадного времени с особой остротой. Жили мы с мамой всегда вдвоем и в общем-то и до войны никогда не расставались. Только в то лето, когда началась война, я находилась в гостях в Вырице, где детским домом заведовал мамин второй муж (Ламанен Петр Исаакович). И как только была объявлена война, мама приехала за мной, увезла в Ленинград и опять мы были вместе. Война началась 22 июня 1941 года. Жили мы на 8-й линии Васильевского острова, д. 49А, кв. 43 в большой по площади в коммунальной квартире, где всего 4 комнаты с тремя соседями, включая нас. И вот так получилось, что почти сразу обе соседские семьи эвакуировались и с августа 1941 года в этой квартире остались только мы с мамой вдвоем — Елена Михайловна Ламанен (Отрожденнова) и я — Нина (Владимировна) Отрожденнова. Мама с 1937 года работала в 4-й поликлинике Свердловского района участковым врачом и естественно была военнообязанная. Постоянно занятая работой, а с начала блокады еще и на казарменном положении, мама поначалу оставляла меня дома одну. А мне 30 ноября 1941 года исполнилось 9 лет. Когда в квартиру (а жили мы на 6-м, последнем этаже) перестала подниматься вода, паровое отопление не топилось, электричество гасло, то оставлять меня одну в огромной пустой квартире стало небезопасно — постоянные бомбежки и обстрелы могли разъединить нас навечно. Поэтому мама стала брать меня с собой на работу. И получилось так, что я вместе с мамой «работала» всю первую зиму блокады — ходила с ней по вызовам, дежурили в стационаре при поликлинике — стационары были открыты в помощь совсем уже умирающим людям — брали меня работать в регистратуру (даже специально, еще до войны, был сшит для меня белый халат и шапочка).

А вот теперь-то и начинаются страшные воспоминания. Пока было лето, осень казалось, что война скоро закончится, бомбежки и обстрелы прекратятся, настанет спокойное время. Однако все оказалось не так. С 1-го сентября — начало учебного года, но моя школа номер 2б (угол 7-й линии и Среднего проспекта) для посещения закрыта. Еще в августе приглашались родители и школьные руководители буквально требовали (видимо было постановление городских властей) отдать детей в эвакуацию без родителей, естественно. Многие подчинились, но моя мама категорически отказалась отдать меня неизвестно куда (разговор шел об эвакуации детей в сторону Валдая). И как была мама прозорлива, когда через некоторое время выяснилось, что туда куда везут детей, наступают немцы. Дорогу бомбят постоянно, составы железнодорожные рушатся, люди, дети погибают. Срочно нужно поворачивать назад. Но какими путями? Люди уже самостоятельно выбирались из этого пекла. И, естественно, до дома доехали не все.

Итак, мы остались в городе. Мама постоянно брала меня на работу. У всех участковых врачей был постоянный пропуск для прохода по городу под бомбежкой или артобстрелом. Ведь ходить по вызовам приходилось целый день, а бомбежки и артобстрелы происходили тоже целый день, да подолгу. На это время жизнь в городе замирала. Люди прятались по домам, из квартир спускались, а с улиц бежали в бомбоубежища. А мы с мамой пережидали бомбежки в основном в подворотнях домов, так как милиционеры, следящие за передвижением людей при бомбежках, не пускали перейти из дома в дом даже врача, так как врач был с ребенком, которого нельзя было подвергать опасности.

Еще летом, в июне — июле, над городом иногда барражировали немецкие самолеты и бросали пачки листовок, в которых призывали не подчиняться порядку, ждать немцев и сдаваться при первой возможности. Это была такая немецкая пропаганда. Листовки эти брать было нельзя, но некоторые люди исхитрялись их читать, но ни в коем случае не хранить. Иначе можно было поплатиться душевным спокойствием. Только бы не было паники среди людей. Власти за этим строго следили. Но в основном народ панике и не поддавался, а приспосабливался к тем условиям, в которые их поставило время.

Были выданы карточки на продукты питания и летом, и в начале осени еще ничего не предвещало того, что произошло потом.

Запомнился день 8 сентября, когда к вечеру началась сильная бомбежка, мы с мамой стояли под воротами дома (и не только мы) и ждали окончания воздушной тревоги. Было это у домов по 17-й линии ближе к Камской улице. Это мамин врачебный участок — 16, 17 линии от Среднего проспекта до Камской улицы, сама Камская улица и участок морга на Смоленском кладбище. Вечером мы пережидали бомбежку под воротами дома. Пришлось ждать долго. Бомбежка была очень сильной. Грохот стоял постоянно, небо озарялось вспышками. Вблизи нас тогда бомбы не падали, но оказалось, что именно в этот день бомбы попали в главный продовольственный склад — Бадаевский. Оказалось, что 8 сентября стал днем между более или менее нормальной жизнью и кошмаром. 8 сентября — день начала блокады немцами города Ленинграда. Вскоре стали снижать нормы продовольствия по карточкам. Каждый человек со своей карточкой был прикреплен к определенному магазину. Выдача продуктов объявлялась по радио (пока оно работало) на декаду и люди шли в свои магазины. Хлеб получали в булочных, куда тоже были прикреплены. Мы были прикреплены к булочной, которая находилась на Среднем проспекте около 8й линии. Вначале ходить за хлебом было моей обязанностью, потом это стало небезопасно — у ребенка могли отнять хлеб какие-нибудь мазурики.

Бомбежки и артобстрелы стали очень частыми и, если в начале войны люди прятались в бомбоубежищах, то впоследствии к этому привыкли и при объявлении воздушной тревоги оставались дома. Мы то вообще ни разу не спускались в убежище. Как говориться — пан или пропал. Ведь бывало и убежище заваливало разрушившимся над ним домом. Сентябрь проходит, вечера уже темные.

Придя с работы, прежде всего затемняешь окна и так, чтобы ни малейшей светящейся щелочки не было. Иначе дежурные — проверяющие придут и будет большая неприятность — штраф или еще что-то в этом роде, не помню. После этого начиналось приготовление какой-либо еды, а для этого нужны были хоть какие-то продукты и вода. Из продуктов пока хоть что-то было, а вот вода уже на 6-й этаж перестала подниматься, а вскоре, видимо, и на первый. Поэтому за водой приходилось идти на улицу. Там в нескольких местах организовали подачу воды из кранов и поначалу мы ходили к дому 53 (наш дом 49й сейчас под номером 53). Пока еще были кое-какие запасы керосина, еду готовили на керосинке или на примусе. Но вскоре и этому пришел конец и пришлось ставить в комнате печурку «буржуйку». Так наступил октябрь. Становилось холодно. Еще что-то едим, но уже понемногу: все труднее находить то, что можно поесть. По карточкам начинают снижать нормы продовольствия, хлеба. Люди, в частности мы, начали ощущать на себе недостаток питания. Ведь все время хотелось есть, а еды то как таковой и не было. Но к моему дню рождения, 30 ноября, мама все-таки нашла остатки каких-то припасов и на столе стояла какая-то еда. Но в столь малых количествах, что в общем то мы остались такими же голодными., как и были до этого ужина. Все это происходило 30 ноября 1941 года и у нас в гостях была даже мамина приятельница Абрамович Бронислава Брониславовна со своим сыном Ледиком (в основном его и надо было накормить).

А тем временем нормы выдачи хлеба снижались, снижались и дошли до того, что 20 ноября снизили до 250 грамм рабочим, и 125 грамм -служащим и детям. Остального продовольствия и не было. Ни крупы, ни масла, ни сахара. В доме не было воды, тепла и электричества. В ноябре еще ходили за водой на улицу к крану, где, естественно, были постоянные очереди. Но ходим еще! Но сколько я могу принести (это была моя обязанность) воды на шестой этаж? Во-первых, еще мала для большой ноши, во-вторых, мы с мамой целый день на работе, поэтому и ходить то за водой особенно некогда. Поэтому принесенного количества воды хватало только на кипяток (чаю уже давно не было), да на какой-нибудь, так называемый, суп (в суповую воду тоже было нечего класть). Утром воды оставалось только плеснуть на лицо.

Проходит ноябрь, есть становится нечего, постоянно ощущается голод, и мама начинает искать пути как найти хоть какую-либо еду. Но где же ее найдешь, если ее негде не выдают и не продают. Ходить становится труднее — болят ноги, началась цинга (недостаток витаминов, на ногах синие пятна, десны стали рыхлыми, кровоточат и вместе с мясом кусками отваливаются). Но в основном эти болезни еще в стадии развития. А пока приспосабливаемся к новым условиям жизни. Все еще ноябрь, начало декабря. На улице уже страшный мороз. Квартира уже промерзшая, а в нашей 13-ти метровой комнате постоянно (пока мы дома) топится буржуйка. А чем топить, откуда взять дрова? Сначала пошли в ход все кухонные столы и деревянные полки, естественно, не только наши, но и всех соседей. Столы были большие, но хватило их все равно ненадолго. Затем пошли в ход межкоридорные двери, тоже довольно массивные. Но и этот источник иссяк. И тут подоспела помощь людей, которых мама лечила на участке. Врачебный участок выходил к Смоленскому кладбищу, а там спиливали деревья. Оттуда, а это довольно далеко, один мужчина по своей доброй воле, привез на санках. громадное по толщине в высоту около метра, бревно. Тут я пилить научилась. Растапливали огонь книгами — были сочинения Ленина, Сталина, Маркса. Но рвали эти книги украдкой — не дай Бог, кто-то случайно зашедший увидит какие (партийные) книжки мы рвем. Так и сожгли их все. Никто и прийти не мог, но все равно страшно было. Наступил декабрь 1941 года. Мы совсем голодные, о еде думаем постоянно, в основном о том, где ее достать. На карточки уже совсем ничего не дают, кроме хлеба. Но ведь и хлеб, то не хлеб (мама — 250 грамм, я — 125). Муки в этом кусочке нет — остатки муки после вытряхивания мешков, еще какие-то ошметки, целлюлоза, дуранда, более или менее съедобные добавки. Но ели. Причем, сразу съесть — значит обречь себя на голодные сутки до следующей выдачи хлеба. Поэтому этот кусочек хлеба мама делила на три части — утром, днем, вечером, а заливали все кипятком.

В декабре стало совсем трудно жить. На шестой этаж забираться было тяжело, сил было мало. Ступеньки лестницы — обледенелые. Люди носят воду с улицы, расплескивают и все замерзает. Краны на улице тоже постепенно замерзли и людям пришлось ходить за водой на Неву. Но нам туда ходить было невмоготу. Во-первых, некогда (нужно работать), во-вторых, далеко. И мы нашли выход — рядом с нашим домом был детский сад, в его дворе снег был более или менее чистый. Мы спускались в этот сад с наволочками, нагружали их снегом и тащили на шестой этаж. На буржуйке все время стоял чайник, в котором таял этот снег. Снег, конечно, только казался чистым. На самом деле мы пили какую-то серовато-коричневую жидкость. Но другого выхода не было.

И вот картина. Вечером, когда нет дежурства в стационаре, приходим домой, едва-едва забираемся на шестой этаж, входим в ледяную квартиру, в комнате тоже холод. Если в каких-то сосудах оставалась вода, то она замерзала. Первым делом занавешивалось окно — светомаскировка, зажигалась коптилка — это такое освещение — в жестяную баночку с какой-либо масляной жидкостью вставлялся фитилек и вот он светил — коптил до тех пор, пока не ложились спать. Содержимое банки для фитилька дарили мамины больные с ее участка, естественно, те у которых что-то было. Затапливалась буржуйка. На нее ставился чайник с той коричневей жидкостью, и придумывалась какая-либо еда, которую и едой то трудно было назвать. В основном едой была вода. Поэтому ночью мочой заполнялись все имеющиеся тазы и ведра, отведенные для этих целей. Еще был у мамы какой-то юмор, мы считали количество ночных вставаний. Так вот вставали мы по 35 раз. Спали во всем, не раздеваясь — в пальто, шапке, не унимая обуви, да еще сверху накрывались одеялами. И все равно промерзали до костей. Утром опять — растапливание буржуйки, нагревание чайника. А за это время мне нужно было вынести на улицу содержимое ведер и тазов (это была моя обязанность), ведь ванна и туалет стояли уже заполненными и замерзшими. Я поднималась домой, а мама шла получать хлеб. И вот завтрак — одна треть дневного пайка хлеба плюс кипяток. Иногда у нас появлялся сахарин. Это уже было блаженство. Затем шли на работу. Приходилось ходить пешком, ведь никакой транспорт уже давно не ходил. А путь у нас был не близкий. С 8-й линии около Среднего шли на 15-ю линию к набережной Лейтенанта Шмидта. Затем мама брала вызовы, а их было 15-20 штук. И мы шли на ее участок. В общем путь порядочный, ведь вечером мы опять возвращались на 8-ю линию на шестой этаж. Зима 1941-1942 гг. была очень суровой — морозы доходили до 30 градусов, а может и ниже. Никаких оттепелей и в помине не было. Это еще более усложняло нашу жизнь, да и не только нашу, а всех оставшихся жителей в осажденном Ленинграде. Наступивший голод и холод, отсутствие всяких элементарных условий для жизни, доводили людей до измождения. Начиналась цинга, дистрофия — силы иссякали. Люди начали умирать от голода. Мучил понос. Утром, идя на работу, то и дело натыкались на лежащих на снегу, в подворотнях, умерших людей. Не дошли до дома… Не дошли до магазина. Часто утром около поликлиники (там же был и стационар, где находились совсем уже умирающие. Некоторые здесь выживали, но всех то нуждающихся все равно туда не поместишь) у дверей сидели люди, иногда еще теплые, а большей частью уже умершие. Шли, видимо, за помощью, но жизненных сил уже не было. А участковый врач тоже страдал от голода и холода, теряя силы, шел на вызовы больных, которых в то время было довольно-таки много. До позднего вечера люди с надеждой ждали врача. Уж он то должен помочь… Возможности врача, к сожалению, были ограничены. Дистрофию не вылечить — еды то все равно нет, цингу еще можно было как-то подлечить, так как фармацевты начали делать витаминный экстракт из хвойных иголок. Хотя бы так.

В середине декабря 1941 года совершенно неожиданно к нам пришел дядя Володя Отрожденнов — это мамин первый муж и, хотя он не мой отец, но фамилию я носила его. Родилась я (30 ноября 1932 года) спустя 1,5 года после развода мамы с ним. Несмотря на развод, они продолжали жить вместе. Но друзьями они оставались до конца дней. Настоящий отец (вместе мы никогда не жили, и я его никогда не видела) — Клопфер Александр по национальности немец. И вот в один не очень прекрасный день дядя Володя появился у нас. А жил он со своей семьей (жена — племянница Н.Н. Петрова -крупного врача) на 10-й линии. Родилась дочка Татьяна Владимировна Отрожденнова. Но война, блокада все изменила. Эта семья никак не могла приспособиться к таким невыносимым условиям. Н.Н. Петров предложил эвакуироваться, но Зюка (так называл дядя Володя свою жену, а вообще — Евгения) отказалась. Дядя Володя пришел к нам с тем, чтобы жить у нас и вместе выживать. Самостоятельно в своей семье этого он сделать не мог. Большой умница — инженер, электрик со многими изобретениями — в быту он был беспомощен абсолютно. Объяснил, что жена уже от голода не встает, дочь (а ей было пять лет) взяли санитарные дружинники и будто эвакуировали с детским домом. Сам ничего уже не может делать, стал тоже дистрофиком, как и жена, но нашел в себе силы, чтобы прийти к нам и попросить маму пойти к Зюке и по возможности помочь. Дядя Володя остался жить у нас. У него были с собой карточки, на которые давали ему, иждивенцу, 125 грамм хлеба, а остального (крупа, сахар) в декабре, когда он к нам пришел, не давали ничего. И мы с мамой в один из дней пошли на 10-ю линию к его жене. К тому времени, как я уже писала, при 4-й поликлинике был открыт стационар, участковый врач мог содействовать отправке в больницу, поэтому, несмотря на то, что 10-я линия была в другом районе, мама пошла к Зюке с надеждой оказать посильную помощь. Подходим к квартире, а двери на замок не закрыты. Квартира коммунальная, но никто не выходит навстречу. Видимо, Зюка в квартире оставалась одна, остальные жильцы либо уехали, либо умерли от голода. И вот ее комната. Комната большая, с очень богатой аристократической мебелью, картинами, роялем. Но почти все было в разобранном состоянии, так как многие ее части уже были сожжены в буржуйке. От рояля остались только струнная часть, да ножки, с которыми было уже не справиться. На наш вопрос: «Кто здесь есть?» никто не ответил. Зюки не видно, но оказывается она здесь. На кровати в ворохе белья, одежды, каких-то тряпок, лежала Зюка, почти не реагируя на происходящее вокруг. Кроме нас, видимо, к ней уже давно никто не приходил. Человек лежал без еды, без ухода, без надежды на что- либо. Мама через тряпки добралась до тела и тут открылась страшная картина — все тело было в синих пятнах от цинги, они уже начали кровоточить и гнить, в некоторых местах уже копошились черви. Разложение началось. Мама приняла меры и Зюку отправили в стационар. Но было уже поздно. Зюки не стало. Где дочь, дядя Володя не знал. Так он и остался жить у нас. Обязанностью дядя Володи по дому стал поход за хлебом в булочную. Двигался он очень трудно, но мама заставляла его двигаться, иначе можно было лечь и ждать смерти. Обычно хлеб отвешивался целым куском с довеском и дядя Володя должен был все донести до дома. Но, не дай Бог, не было довеска. Тогда начинался скандал с подозрениями, что довесок съеден. Дядя Володя клялся, что не ел, но доверие все равно было подорвано и за хлебом мама его посылать перестала. Тогда его обязанностью стало приносить воду. Так как он оставался целый день дома, а мы с мамой так же продолжали ходить на работу вместе, то в течение дня он мог обеспечить нас водой. Вода в кранах на улице еще текла. Кран не закрывался ни днем, ни ночью. А в то время были очень сильные морозы, и вода в кранах постепенно замерзала, а вокруг трубы с краном нарастала ледяная гора, на которую нужно было забраться, чтобы достать кран с водой. Кран рядом с домом наконец-то совсем замерз, но еще текла вода из крана на 7-й линии, недалеко от моей школы. Но туда дядя Володе было дойти уже трудно — сил совсем почти не было и однажды он пришел окровавленный, с разбитым лицом, без воды. Пока лез ледяную горку к крану, поскользнулся, упал и разбился об лёд. Так закончилась его работа по доставке воды. И мы опять начали таскать снег с территории соседнего детского сада. Но теперь этот снег перетапливал в течение дня дядя Володя и ждал нас с работы.

Из дома он уже не выходил, дома подчинялся дисциплине, которую установила мама -есть только то и столько, сколько разрешала мама. Таким образом поддерживалась жизнь в организме. Но дядя Володя свои физические силы, которых, правда, почти не было, не тратил на какие-либо походы, а мы с мамой с утра до вечера, а когда дежурство, то и ночью, ходили и ходили. Путь был не близкий, а еще надо было подниматься по этажам. В общем, силы были нужны, а их оставалось все меньше и меньше.

Настоящей еды не было и люди города стали искать выход из положения и находить, казалось бы, в совсем неподходящих вещах продукты питания. Пока у кого-то еще была картошка, так из кожуры пекли лепешки. Это было здорово! Но это было недолго. Варили щи на воде из крапивы и лебеды. Но зимой то этого не сваришь. И пришел момент, когда в воду для супа бросать было нечего. И тут проявила себя взаимовыручка, благородство, жалость и милосердие. Больные, к которым мы с мамой ходили по вызовам, в основном были уже совсем доходягами. Диагноз почти у всех одинаков — дистрофия, понос, чаще кровавый, цинга с выпадением зубов, ноги распухали, тело, живот, наполненный в основном водой, так же распухали. Лицо, наоборот, худое, глаза где-то в глубине, щеки впалые, а на коже лица волосики, выросшие пушком. Как-то нереально.

Ходили мало — только за хлебом и водой. Правда, многие еще работали. В основном, на заводах, которые работали для фронта. Руководители заводов в таких тяжелых условиях выживания стали задумываться, как помочь людям, как найти и что найти для поддержания жизни. На многих заводах, на складах, хранилось какое-то сырье, которое решили обследовать, а, обследовав, пришли к выводу, что кое-что можно выдать рабочим и использовать для питания. Так, на мамином участке жили люди, работающие на кожевенном заводе. Что выделывали на нем во время войны я, конечно, не знаю, но, видимо, уже все необходимое свежее сырье было израсходовано для кожевенных изделий и поэтому запасы сырья, заложенные еще в довоенные времена, извлеклись и использовались по назначению. Но когда стало невмоготу и нормальной еды уже не было, руководители завода и санэпидврачи пришли к выводу, что запасы кожевенного сырья (а это в основном уже полу выделанная кожа) могут пойти на питание рабочим. И вот сердобольные люди (мамины больные с участка) подарили и нам несколько кожевенных полуремней (заготовок). И мы так же, как и они использовали эти ремни для еды. Сначала вымачивали их несколько дней, т.к. ремни пахли нафталином и еще чем-то. Затем эти ремни уже с меньшим запахом варили. Естественно, затем все съели. Другие сердобольные люди дарили дуранду (это фураж — еда для лошадей), крупу-муку из костных пуговиц; еще получали угощения с заверением, что дарят глюкозу, но когда мы ее стали добавлять в кипяток и пить, то горло раздирало болью, но было очень сладко, поэтому, конечно, все было (0,5 литра всего) выпито нами. А это был глицерин! Все угощения были мизерными, но мама была благодарна и за это. Хватало этого, может быть, на один день, но этот день был прожит хоть с какой-то едой.

Но были такие угощения, которые по тем временам могли бы считаться царскими. В одной из квартир по Камской ул., д. 8 (вход в квартиру был из-под подворотни) жила очень респектабельная семья. Жил в семье красивый большой рыжий кот. Член семьи. Жил и жил. Как-то из этой семьи был получен «подарок» — небольшой кусочек мяса. Объяснили, что, мол, муж приехал с фронта (в районе Невского пятачка) и привез кусок свинины. С радостью мама стала готовить кастрюлю для варки этого кусочка, а когда стала мыть его, то увидела пучочек шерсти. Волоски были рыжие! Понятно, что это было мясо рыжего кота — хозяев этой квартиры. Мама категорически отказалась варить и есть это мясо, несмотря на постоянно сосущее желудок чувство голода. Но я уговорила маму сварить этот кусочек и съела, по-моему, с большим удовольствием. Мясо было очень мягким с небольшой прослойкой жира. Было вкусно! Так я насытилась на какое-то время и была очень довольна. Всего-то 200-300 граммов. Так не стало рыжего кота, который, видимо, очень поддержал жизнь своих хозяев. В другой семье, тоже живущей на. Камской улице, ближе к выходу на Смоленское кладбище, жил большой красивый пес -немецкая овчарка. Еще до начала войны собака работала в ДЛТ (Дом ленинградской торговли) — ночами сторожила магазин. Деньги за ее работу, естественно, получали хозяева, а с началом войны стали выдавать на нее паек. Этот паек поддерживал жизнь не только собаки, но и ее хозяев. Приходилось делиться с собакой. Но все это происходило до поры до времени. ДЛТ в конце концов свою работу прекратило.

Собаки-охранники стали не нужны, и семья хозяев потеряла дополнительный источник хоть какого-то питания. И люди не выдержали. Это был примерно декабрь 1941 года — январь 42-го. От этой семьи тоже был получен мамой подарок — кусочек мяса (примерно 400 граммов) — грудная часть, где много ребер. Опять же объяснили, что муж привез с фронта. У него, мол, в части забили козла и ему дали большой кусок. Т.к. мужа отпустил на несколько дней домой, вот ему и дали такое угощение для семьи. Но, конечно, когда прошло уже порядочно времени и собаки давно уже не было видно, стало ясно, что-то было мясо собаки. Это мясо мы съели вместе с мамой, на какое-то время насытились и были очень довольны.

Вот так люди делились, жалея своего доктора, а доктор-то еще ходил по вызовам с ребенком. (Всего-то ребенку было в то время 8-9 лет.) Люди жалели, сочувствовали и поддерживали, кто как мог.

А вообще-то, появились новые (по крайней мере для большинства) продукты питания — продукты из сои — молоко, простокваша, шроты (я думаю, что это товары из сои). Выдавали все это по нормам, в том числе и по рекомендациям врача. Вот эти продукты почему-то наши с мамой желудки не воспринимали — тошнило. И как бы нечего было есть, этого мы все равно не ели.

Были и другие экзотические блюда — студень из столярного клея. Но ведь и его где-то нужно было взять. В магазинах-то его не было, да и магазины-то промтоварные и хозяйственные были закрыты. Значит, опять же какими-то окольными путями люди доставали этот «продукт» питания. Клей-плитки вываривали, в варево клали, как в настоящий студень, приправы (конечно, у кого были) — перец, лавровый лист и др. и получался съедобный по тем временам продукт. Вкус был не очень приятным, но ели. Ведь для людей в то время было важно, чтобы хоть что-то попадало в желудок. Так как еды как таковой, в общем-то, не было, то люди постоянно голодные, недоедающие, теряющие ориентацию в жизни, стали заболевать болезнью, с которой сами справиться были не в состоянии. Болезнь эта — дистрофия. Голод, холод, бомбежки и обстрелы привели к тому, что люди стали массами умирать. Участковый врач имел возможность направить больного человека в стационар, который у нас был открыт прямо в поликлинике (п-ка N 4 тогда находилась на 15-й линии, д. 48). Конечно, и тут выживали не все, но многим все-таки стационар помог и спас от смерти. Находились они там дней 10-15. Все пациенты были размещены в большом холле, сюда выходило окно из кухни, через которое выдавали еду.

Когда мама дежурила в стационаре, естественно была, с ней и я. Мама лечила людей, а я помогала санитаркам и сестрам подносить еду, бинты, судно и др. Еда, конечно, и здесь была примитивной, в основном чечевица. Но все-таки в определенные часы всегда горячая (а это было очень важно) и более удобоваримая, чем дома. Да еще и подлечивали: понос лечили бактериофагом, цингу лечили витаминным настоем на еловых иголках. Пожалуй, кроме дистрофии, других и болезней-то не было: Но голод нельзя было победить маленькой порцией чечевицы, которой в основном кормили в стационаре, и люди продолжали умирать от голода. Как-то мамины врачи-приятели примерно подсчитали, сколько в день поликлиника выписывала свидетельств о смерти, так выходило 500-600 штук. А сколько таких поликлиник в городе? Да еще госпитали. Вот такие цифры. Умирали и умирали. А мы еще как-то жили.

Мы жили благодаря неистощимой энергии мамы, ее юмору даже в тех условиях и строгой дисциплине по распределению между нами той так называемой еды по норме на каждого. Не дай бог съесть все сразу. Если съел все сразу, то остальное время суток до следующего дня, когда получишь что-то по карточкам, будешь сидеть голодный и холодный и в рот положить уже нечего будет. Надо было хоть помаленьку, но что-то класть в рот в течение дня, чтобы хоть как-то поддерживать жизнь. Большое значение для поддержания жизни имело, конечно, движение. Ведь многие люди, не имея уже работы, а если и имели, то ходить туда были бессильны, без еды, света, в холоде теряли веру в свои силы, не находили никакого выхода из положения. Почти все время лежали. И умирали. А участковый врач все ходил и ходил по вызовам. Движение, поддержка, хоть и минимальная, со стороны больных сыграла свою положительную роль. Мы были живы и продолжали жить. Естественно, была дистрофия, цинга. Зубы болтались сами собой, десны отваливались кусками.

Болели ноги. К вечеру уставали, но с утра снова рабочий день и все начиналось сначала. Проходил 1941 год — уже декабрь. На продуктовые карточки почти ничего не выдавали. Хлеб — на рабочую карточку 250 г и нам с дядей Володей по 125 г — хлебом как таковым назвать нельзя (мякина, какие-то не совсем съедобные добавки). Но и на этот хлеб на последнюю декаду декабря 41-го мама потеряла карточки. И тут уж совсем пропадай. И тут мама начала размышлять. И вспомнила! Еще в сентябре в поликлинике ее попросили сделать визит к больному не на своем участке — не только на другом участке, но даже и в другом районе. (Мама славилась как хороший врач и человек.) Васильевский остров делился до 1961 года (с 1936-го) на два района: Свердловский — от 13-й линии и до Гавани и дальше и Василеостровский -от стрелки Васильевского острова и кончая линией. Так вот маму пригласил на 11-ю линию. Там жил и заболел человек —мужчина, который работал в комитете (уж не знаю в районном или городском) по продовольствию. Мамин визит ему понравился. Она посещала его несколько раз, и когда он поправился, то при последнем визите предложил маме обращаться к нему, если будет трудное положение. И вот, когда в декабре 41-го карточки были потеряны, порывшись в памяти, мама вспомнила этого больного. Долго думала — идти или не идти к нему с просьбой о помощи. Голод пересилил сомнения, и мама пошла. Вернулась домой прямо с царским подарком — принесла примерно 1 кг пряников, причем настоящих, как до войны; три буханки хлеба, тоже настоящего; немного конфет соевых. Это было что-то невероятное! До получения карточек на следующую 1-ю декаду января мы были с едой. Кроме этого подарка у нас ничего не было, но мы были спасены. Такой оказией мама воспользовалась только этот раз. А может быть, больше и не приглашал, но и за это этому человеку большое спасибо. Наступил январь 1942 года. Люди умирали уже массово. Никаких животных — ни домашних, ни диких — в городе не было. Птиц не было — либо улетели от грохота бомбежек и обстрелов, либо были съедены.

Декабрь 1941 года — январь 1942-го совсем измотали силы. всё труднее и труднее стало выхаживать путь от дома до поликлиники, до врачебного участка и обратно. Больные все также старались по возможности поддержать. По карточкам понемногу стали прибавлять нормы. Но силы уже были настолько истощены, нервы взрослых совсем расшатаны, и мама стала задумываться, как бы переехать куда-нибудь с шестого этажа пониже и поближе к своему врачебному участку. Ведь многие комнаты и квартиры опустели. Жилье тех, кто эвакуировался, было опечатано. А квартиры, где люди вымерли, при желании, похлопотав, можно было и занять. И маме предлагали хорошие пустые квартиры. Занимайте, живите! Но маме это не нужно было. Ведь большую квартиру нужно обихаживать, убирать и обустраивать. А где взять силы? 0 будущем не думалось, и никакие отдельные квартиры не прельщали. И тут оказалось, что в небольшом, полу-деревянном доме, у самого входа на Смоленское кладбище, есть пустая комната, в которую уже никто не вернется, и в нее можно въезжать. Это Камская, д. 9б, кв. 1б. Дом был барачного типа из двух этажей. Первый этаж каменный с длинным коридором, в котором налево и направо располагались квартиры с подвальными помещениями. Наша квартира, разделенная на комнату и прихожую вместе с кухней, находилась на втором этаже, окнами на Смоленское кладбище. Примерно февраль-март мама раздумывала. Ведь для переезда нужны силы, средства передвижения. Но и на 6-м этаже жить было уже невозможно. Кое-какие вещи уже были поменяны на сухие корки хлеба (была такая женщина из маминых знакомых, у которой эти корки были), поэтому шкаф, буфет, самовар и другие вещи уже не нужно было везти. Много было книг, мелких вещей, которые казались лишними в то время. Потерялись светлячки — маленькие жетончики, которые прикреплялись на одежду и светились в темное время суток. Таким образом, люди не натыкались друг на друга. Жалко, что не сохранились. В общем, мама думала-думала и наконец решилась.

В конце марта 1942 года решила оформлять документы на переезд, но сначала отказалась от квартиры из трех комнат по 16-й линии, д. 97, а вот в дом на Каской решилась окончательно ехать. На улицах еще лежал снег, поэтому оставшуюся после обмена на корки мебель можно было перевезти на санках. Так и поступили. Помогли опять же бывшие больные, уважающие маму, как врача. Таким образом, мы покинули комнату на 6-м этаже и оказались, как нам казалось, в благодати. В то время это действительно была благодать. Уже наступала весна, на улицах стало намного светлее. И хотя бомбежки и обстрелы продолжались, мы чувствовали себя намного увереннее, хотя с едой стало ненамного лучше. Правда, по карточкам стали выдавать кое-какие продукты, но все равно этого было мало, а организмы уже были подорваны, и у мамы зрело желание уехать из города — эвакуироваться. С работы просто так не отпускали, ведь врачи все военнообязанные. Но так как мама была врач с малолетним ребенком (мне 9 лет), да еще получила инвалидность II группы, то и получилось, что она может быть освобождена от работы и имеет право эвакуироваться. Ну а пока начали обживаться на новом месте. Мы оказались как будто за городом. Рядом кладбище, много зелени, два окна из комнаты выходили на церковь Воскресения Христова у ворот Смоленского православного кладбища. Церковь очень массивная, высокая, стены толстые, да и красивая ко всему. Правда, как церковь она не работала, но и не сломана. Описываю эту церковь потому, что она спасла нас от смерти.

В ночь с 4 на 5 апреля 1942 года была сильнейшая бомбежка. Конечно, было страшно. Все небо над нами было темным от множества немецких самолетов, гул невероятный. И вдруг под самое утро невероятных грохот, рамы окон срывает с крюков (крюками соединялись рамы), все распахивается, двери тоже. Оказывается, это бомба упала с другой от нас стороны у церкви, и таким образом мы остались живыми. Воронка от бомбы была невероятно глубокой, и мы поняли, что нас спасло чудо. А ведь 5 апреля 1942 года был день Пасхи. Вот в такой святой для православных людей день немцы, видимо, захотели показать свою силу. Но ПВО наше хорошо работало. Ведь рядом с нашим жильем находился Балтийский завод, много других предприятий, а они постоянно находились под прицелом врага.

Мы оставались живы, а мама продолжает искать возможность выехать из города. И тут неожиданно в одну из семей на мамином участке приехал родственник (видно, какой-то большой начальник из военных), чтобы вывезти своих из осажденного города по льду Ладожского озера. В его машине оказались свободные места, и он предложил маме выехать вместе с ним и его семьей. Мама тут же согласилась, и мы — мама, я и дядя Володя — стали готовиться к отъезду. Готовиться-то особенно и не пришлось, у нас ничего почти и не было. Только маме срочно пришлось оформлять документы на отъезд. Но все было сделано, в Исполкоме все зафиксировали, выдали продуктовые карточки, талоны на дорогу, и мы были готовы. Это уже был конец апреля, лед на Ладожском озере постепенно таял, и когда нашей машине нужно было выезжать, то накануне Ладожская ледовая дорога была закрыта. Лед уже почти растаял, воинские машины еще какое-то время ездили, а машины со штатскими людьми уже не пропускали. Так мы остались в городе.

Опять пошла работа. В школе я не училась, т.к. моя школа так и не работала с сентября 1941 года, но по вызовам с мамой я уже не ходила. Оставалась дома. Дядя Володя в основном сидел в квартире, он был очень слаб и сил на прогулки никаких не было. А я, естественно, гуляла, познакомилась с соседскими ребятами, и мы почти целые дни проводили вместе на улице. моя «работа» с мамой закончилась. Но война-то продолжалась, сложности и жизненные ограничения не покидали. Дистрофия и цинга все время давали о себе знать. Дядя Володя совсем был плох, мы с мамой как-то держались. У меня к вечеру так болели ноги, ныли колени, что даже трудно было засыпать. Но возраст брал свое, наступал следующий день, и все дети округи снова выходили гулять и до вечера были на улице. А люди в городе продолжают умирать от голода. Хоронить как положено было невозможно. зимой на кладбищах рыли общие канавы-могилы, куда свозили с улиц и из квартир умерших людей. Очень немногие люди похоронили своих родственников в отдельные могилы. Пока земля еще не очень была промерзшей, так еще можно было нанять, в основном за хлеб, могильщиков вырыть могилу. Но со временем земля промерзла, а людей умирать стало столько, что похоронить всех отдельно было невозможно, и поэтому всех клали в братские могилы. Были организованы бригады, которые подбирали умерших людей на улицах и у кладбищ, завернутых в простыни и оставленных у ворот. А мы были свидетелями захоронений на Смоленском православном кладбище. Трупы людей везли и везли на грузовых машинах, въезжали в ворота и с правой стороны центральной дороги складывали трупы в деревянные бараки. Пока была зима, трупы лежали друг на друге и не таяли. Как я уже писала, фиксировалось только количество привезенных трупов, часто безыменных, и складывались, как дрова. С наступлением весны нужно было закапывать трупы из бараков, а машины с умершими все ехали и ехали мимо нас, играющих на улице ребятишек.

Камская улица от 17-й линии к кладбищу небольшая, все мы тут были на виду, и все происходящие события происходили у нас на глазах. В нашем доме на первом этаже первая направо была квартира, в которой жила одинокая женщина. Из ее квартиры неслись очень вкусные запахи. И когда проходили мы мимо нее, то очень сильно сосало под ложечкой. Голод брал свое. Все жильцы дома удивлялись, откуда у этой женщины такие продукты и столько, что она могла разваривать обеды. Очень часто, почти каждый день, эта женщина приглашала к себе в квартиру нас, ребят. Мы с удовольствием у нее сидели. Вспоминаю, что у нее было очень чисто в квартире, всегда тепло, были какие-то игрушки, да еще угощала всех нас конфетами. Ни о чем не думая, ходили мы к этой женщине и были довольны. Но, оказывается, зря были беспечными. И вот в один из дней конца мая — начала июня мы, дети, гуляя и играя на улице, слышим, что мама одного из соседских мальчиков ищет его. Мы не знали, куда он пошел и ничего не могли сказать, где он, хотя совсем недавно играл с нами. Мама пошла искать его дальше. И вот картина. Из ворот Смоленского кладбища выходит группа людей. В центре, окруженная милиционерами, идет женщина с окровавленным мешком за спиной. И тут стало ясно, что случилось. Этой женщиной оказалась наша соседка с первого этажа. Зазывая нас, детей, к себе в квартиру, она намечала себе жертву. Такой жертвой и оказался тот мальчик, которого искала его мама. Соседка убивала людей и ела их мясо, а забегая вперед скажу, что нам рассказали наши соседи, когда мы вернулись из эвакуации. Дом, в котором мы жили, сломали, уж не знаю, по какой причине. И в подвале, под квартирой убийцы, были обнаружены бочки засоленного человеческого мяса, а сама эта женщина была осуждена и расстреляна. К сожалению, такие случаи были не единичны. Многие люди от голода совсем озверели, и в душе уже не оставалось ничего святого. Да, такое было. Терзал ведь не только голод, но и постоянные бомбежки, обстрелы и отсутствие всяких человеческих условий для жизни. Психика многих не выдерживала. Однако жизнь все-таки продолжалась.

Мы расположились на втором этаже и будто ожили. Продукты по карточкам стали выдавать регулярно (выдача проводилась по декадам, кроме ежедневного хлеба), солнце грело чаще, пошли трамваи, заговорило как следует радио (зимой 1941-42 гг. по радио звучал только метроном, отстукивая время между бомбежками и обстрелами, да звучал голос, очень строгий и волнительный, объявляя воздушную тревогу). Радиорупоры были прикреплены и на стенах домов. Если объявляли тревогу, то люди, находящиеся на улице, сразу же укрывались в бомбоубежищах и находились там до окончания обстрела или бомбежки. Мы уже привыкали к этим бомбежкам, обстрелам и скрываться от них считали не нужным. Все равно, где погибать. Но мы, к счастью, остались живы. Жизненные тяжести продолжались, хотя и в чуть меньшей степени, и у мамы моей все еще зрело желание выехать из города. В основном, я думаю, это желание было связано с тем, что она ничего не знала о судьбе своего мужа -Ламанен Петра Исаковича. Он по национальности финн, и это оказалось большим минусом для него. Людей с такой национальностью (а также немцев и др.), несмотря на то, что они жили и родились в Советском Союзе и были преданными своей Родине, посчитали ненадежными людьми. А вдруг предадут, поэтому таких людей, подходящих по возрасту для службы в армии, мобилизовывали на службу не в действующую армию, а в трудовую. Вот так Петр Исакович, несмотря на то, что воевал в Финскую войну, был командиром, преданным коммунистом, попал в трудовую армию. Сначала он, как и другие такие же, клепал где-то на реке Смоленке лопаты, а потом всех куда-то вывезли. И мама оказалась в неведении, где ее муж. Но она ходила в военкомат, туда, где клепались лопаты, и еще куда-то, и примерно в ноябре 41-го узнала, что ее Петр Исакович находится на Урале, в городе Копейске, и работал там как чернорабочий.

В желании помочь своему мужу мама написала письмо в Москву И. В. Сталину. Описала всю жизнь Петра Исаковича, его заслуги, преданность и достижения в работе. Ведь еще до финской войны Петр Исакович был директором средней школы в Тайцах Гатчинского района, был и директором детского дома, где воспитывались трудные подростки. И везде у него были успехи. Все это было описано в письме. Писала и переписывала несколько раз, рука дрожала. Ведь это письмо самому Сталину. Надежды на положительный ответ, да и вообще на ответ, были минимальными. Как было переслано письмо в Москву, не знаю, но через примерно две недели был получен ответ. Это было поразительно! В ответе говорилось, что документы Петра Исаковича были затребованы на рассмотрение, и в результате было принято решение освободить его из трудовой армии и поместить в лечебное учреждение, т.к. здоровье в шахтах Копейска было сильно подорвано. Куда его направили, точно сообщено не было, но как будто в сторону Алма-Аты. Вот такое решение исходило из секретариата Сталина. И ответ-то был подписан самим Сталиным. Куда подевались копия письма и ответ, не знаю. Наверное, мама передала их Петру Исаковичу, как доказательство ее беспокойства за него. Видимо, это беспокойство и подталкивало маму к тому, чтобы уехать из Ленинграда и разыскать мужа, где бы он ни был. И вот опять мама стала усиленно искать пути выезда из Ленинграда. И в начале июня 1942 года нам был определен день выезда из города. Это было 1б июня 1942 года. Ну, естественно, стали готовиться. В основном, надо было оформить документы в ЖАКТе об отъезде, в комиссии по эвакуации получить проездные карточки на продукты, оформить эвакуационное удостоверение. Постепенно все это было сделано. Стали собирать вещички. Было сказано, чтобы брали минимальное количество, только самое необходимое. Таким необходимым у нас с мамой стали два небольших узелка, чайник и бидончик, а у дяди Володи небольшой чемоданчик. В общем, почти налегке мы приготовились к отъезду неизвестно куда.

16 июня 1942 года, уже не помню на чем, нас и многих других из Свердловского района (ныне вошел в состав Василеостровского) привезли на Финляндский вокзал. Здесь каждому выдали горячую еду -гречневую кашу и сардельки, кусочки хлеба. Это была для нас царская еда. Конечно, мы набросились на нее и никак не оторваться было. Поезд, который должен был везти нас к Ладожскому озеру, уже стоял у перрона. Каждому отъезжающему был дан талон с номером вагона и мы, поев, уже готовы были садиться в вагон, так дяде Володе никак было не оторваться от еды. Кроме своей, он еще и наши миски стал освобождать до конца. Мама вся в нервах, ругается, паровоз уже гудит, а мы еще на платформе. Ну, наконец, дядя Володя все съел, и в самый последний момент с помощью дежуривших сопровождающих мы забрались в вагон. Сколько мы ехали, не знаю, но уже к вечеру нас привезли к Ладожскому озеру. Здесь нужно было ожидать освободившуюся баржу или катер, которые переправили бы нас на Большую землю. Наступала уже ночь, баржи еще не было, дядя Володя после обильной еды на вокзале совсем ослаб. Ведь дистрофикам нельзя было наедаться, организм не справлялся. Медсестры, которые наблюдали за отъезжающими, увидев немощного мужчину — дядю Володю, разместили его в медчасть, которая находилась во вросшем в землю автобусе. А мы с мамой находились в лесу среди таких же бедолаг и ждали отъезда. Находиться в лесу, да еще ночью, хоть и много народу кругом, не очень-то приятно. Мама нервничает, неизвестно, что будет с дядей Володей, да еще я тут с большущей куклой на руках. Видимо, я как-то капризничала, и мама мою куклу отдала каким-то людям. Вскоре, поближе к утру, благодаря тому, что дядя Володя был едва жив, и, чтобы он не умер тут на месте, нас часов в 5-б утра посадили на баржу, вещи наши были помечены и отправлены отдельно от нас. И мы налегке, только с документами, стали переправляться на другой берег, который не был занят немцами. Увидев невероятно огромный простор озера, мама заволновалась. Берегов не видать, волна покачивает баржу (баржа шла своим ходом), была опасность немецкой бомбежки. Но всех успокаивали и бодрили молодые моряки, которые служили здесь на Ладоге. На барже стояли зенитки и пулеметы, а моряки все время следили за небом. Мы как-то проскочили между бомбежками, а баржи, идущие перед нами и после нас, были потоплены, а мы целыми добрались до берега.

Прибыли мы в поселок Лаврово. Дорогу через Ладогу назвали «Дорогой жизни». И действительно, эта дорога, перевозившая ленинградцев и зимой, и летом, дала людям возможность жить дальше. Здесь, в Лаврове, нас всех прибывших расположили в доме, но, в основном, на полу. Нам было не привыкать, поэтому нас это не смущало. По прибытии в поселок нас стали сразу же кормить. По карточкам выдали много еды — хлеб, шоколад, печенье, горячую еду. А у мамы сохранились еще те карточки, которые нам выдали еще в апреле, когда не удалась эвакуация. И вот и по этим карточкам мама получила еще такую же порцию еды. Мы были на седьмом небе. Дядя Володя едва переносил этот переезд, здесь в Лаврове его все время опекали медики, но он как-то держался.

Дня через два нас вместе с вещами, которые, к счастью, не пропали и не потерялись, нас собрали и повезли на железнодорожную станцию в Жихарево. Здесь нас погрузили в товарные вагоны-теплушки и повезли в сторону Вологды. Лежали мы на полу на чем попало. У нас не было с собой никаких подстилок, и поэтому пришлось лежать на соломе. Покрываться тоже было нечем, но спасало то, что ведь было лето и согревало тело то, что было надето на себе. Нужно было ещё вычесать голову частым гребешком. Что было в волосах, описать невозможно. Избавиться от вшей было трудно, и никакая борьба с ними в виде мыла, керосина, вычесывания пока не помогала. Впечатление такое, что их были миллионы. А поезд шел и шел. На каждой крупной остановке — Мга, Волхов, Тихвин, Череповец и др. — нас всех ждала горячая еда. Выдавалось питание, ставилась отметка в эвакуационном удостоверении, и ехали дальше. В Тихвине не успели поесть как следует. Не успели расположиться, как объявили, что немцы где-то поблизости начали наступление, и нас срочно отправили дальше. Дорога до Вологды была свободной от немцев, и уж сколько мы ехали, не знаю, но в конце концов в Вологду мы приехали. Отсюда мы втроем отправились дальше на Ярославль. Ехали опять же в теплушке, но не в вагоне, а на открытой площадке в передней части вагона. Как назло, всю дорогу хлестал дождь, и когда приехали в Ярославль, то вода с нас стекала буквально ручьями. Ну, естественно, обсохли, и мама стала думать, куда ехать дальше. Вообще-то, власти указывали, куда ехать, но мама исхитрялась ехать туда, куда ей было нужно. Так вот из Ярославля с дядей Володей мы разъехались в разные стороны. Он захотел ехать в Челябинск, куда еще раньше был эвакуирован институт «Механобр», в котором работал родной брат дяди Володи Анатолий Иосифович Отрожденнов. Он был заместителем директора института по научной части, и дядя Володя надеялся, что Анатолий поможет ему устроиться с работой и с жильем. А пока в Ярославле дядю Володю положили в больницу, потому что он уже был на пределе своих жизненных сил. Его более-менее восстановили, и он отправился в Челябинск. А мы с мамой поехали в другую сторону. В Ярославле она выхлопотала места на пароход, и мы двинулись по Волге, а затем по Каме в город Молотов (теперь опять Пермь, как было до Молотова). Здесь она надеялась найти какие-то следы своего мужа. Где-то ей подсказали, что он мог бы быть здесь. Ярославль был последний город, где нас кормили по талонам. Дальше питались как-то сами. И вот мы плывем и плывем на пароходе. Расположились мы в нижнем трюме напротив умывальников. Мама, как благородный человек, с вечера положила кусок душистого мыла (было с собой кусочков 5-б, оставшихся от хороших времен). Утром мыла как не бывало. Мама снова положила кусочек — и снова он исчез. И так пропали все куски. И только тут ей стало понятно, что ведь это крадут. Мы перешли спать на палубу. У нас с собой были серебряные столовые приборы (по шесть вилок, ножей, ложек). Тут мама сообразила, что их как-то нужно подальше упрятать, чтобы не украли. Укладываясь на ночь на палубный диван, под голову положила кожаный баульчик, в котором были приборы, а ручку этого баульчика веревкой привязала к крышке бидона и к руке, и спокойно заснула. Проснувшись утром, почувствовала какое-то неудобство. Оказалось, что никакого баульчика под головой нет, а на руке болтается одна веревка. Мама думала, что в случае кражи загремит крышка бидона. Но увы. Кто крал, тот знает, как это делать. А пароход шел дальше. Были остановки. Помню стоянку в Уфе, большой мост через Волгу около Горького (Нижний Новгород). Здесь нас застала бомбежка, но все прошло без разрушений, а пароход наш повернул здесь на Каму и пошли в Пермь. Прибыв в Пермь, мама начала ходить по инстанциям и все в поисках своего мужа. Была и в исполкоме, и в комитете образования, и в медицинской власти. И где-то ей сказали, что его отправили в сторону Алма-Аты. Ну, тут мама опять начала действовать. Начальники, которые в Перми руководили эвакуацией, хотели нас оставить в своей области. Но маме-то нужно ехать дальше. Пошла она по железнодорожному начальству и добилась своего. Мест не было, народу много, всем куда-то надо, но начальник смилостивился и выписал два билета. Поезд шел на Орджоникидзе (ныне Владикавказ), вроде бы не в ту сторону, в какую нам нужно. Но маме-то казалось, что в Алма-Ату оттуда попасть будет проще.

И вот мы едем — Арысь, Арал (тут купила мама соль, а наволочка не выдержала, и вся соль осталась на земле), поехали дальше. Едем по Башкирии, на каждой остановке предлагают еду. Продают, конечно. Это местные жители меняли свои продукты в основном на вещи. Денег почти не брали. И мама меняла на еду теплые вещи. Их и так-то немного было с собой, а тут и совсем не осталось. Ей казалось, что раз едем в Среднюю Азию, так зачем там нужны теплые вещи? Ведь там жара. Но, как оказалось впоследствии, это был необдуманный шаг. И вот мы едем по Башкирии, кругом пески, пустынные места, и вдруг поезд останавливается, вдоль состава быстрым шагом идет начальник и через рупор сообщает, что дальше мы не едем, нужно высаживаться, т.к. немцы наступают на Орджоникидзе и вот-вот его возьмут. Пришлось всем выгружаться. А что дальше то делать? Вдали где-то виднеются дома или юрты, какой-то оазис. И мама оставляет меня около узелков, а сама идет к этим домикам узнать, где мы находимся и что можно предпринять в смысле жилья, а может быть, и работы. Вскоре возвращается и говорит, что устроилась на работу, что нужно собираться и идти. Вот что значит профессия врача. Всегда и везде нужна. И только мы собрались идти, как вдруг пронзительно загудел паровоз, и начальник состава опять через рупор стал созывать людей быстро садиться в поезд, т.к. наш эшелон решили срочно направить в Ташкент. И вот теперь мы поехали в настоящую Среднюю Азию. Едем в июле, начале августа. Жара днем невыносимая. Ночью немного спадала, а мама была довольна, что обменяла все зимние вещи и мы едем налегке. Менять на еду было уже нечего и до Ташкента ехали полуголодные. И вот, наконец, сам Ташкент. Высадили всех с поезда, уже никаких указаний никто не делал, и определяться с дальнейшим обустройством должен был уже каждый сам. Но так как у мамы была задача попасть в Алма-Ату, то она опять начала искать пути, как попасть туда. По прибытии в Ташкент нужно было встать на учет на железнодорожном вокзале. И когда подходила очередь и состав отправлялся туда, куда нужно было человеку, давалось разрешение на выезд. А пока приходилось ждать. А где жить, спать, есть? Все пришлось делать на вокзале. На площади перед вокзалом был сквер, так вот в нем и располагался весь народ, которому нужно было ехать дальше. Днем тепло, жара. Думалось, что и ночью будет так же. Но не тут-то было. Поспали мы в саду ночи три-четыре, стали замерзать, и тогда перебрались в вестибюль вокзала. Спать пришлось тут на кафельном полу, подстилки никакой не было, а под голову клали все те же узелки, в которых были какие-то наши вещички. С едой более-менее справлялись, т.к. кругом стояли тетушки со своими домашними приготовлениями (в основном, пирожки, да еще с перцем), был рынок, где продавалось, как нам казалось, все. Персики, яблоки, сливы, арбузы, молочные продукты и многое другое, и мы обалдели от этого изобилия. Решили, что попали в рай. Наверное, так и было. После того, что пережили в Ленинграде, это и был для нас рай. Так мы провели здесь 10 дней. Маме уже предлагали и работу, но у нее главной задачей было попасть в Алма-Ату и найти там своего мужа. И вот, наконец, нам выдали пропуск на поезд в Алма-Ату.

Посадили нас в настоящий пассажирский поезд. Ехали мы не очень долго. В вагоне с нами ехали какие-то артисты московские и ленинградские, мама много с ними разговаривала. Они интересовались, что происходило в Ленинграде. Но фамилии этих артистов, к сожалению, не помню. Но общение с ними осталось в памяти. И вот мы в Алма-Ате. Я уже писала, что наши соседи по квартире в Ленинграде были эвакуированы из города еще в июле 1941 года, и адрес их проживания у нас был. Это была Алма-Ата. И вот, сойдя с поезда и спросив у людей, в какую сторону нам идти, мы направились к нашим Барканам. Идти пришлось порядочно. Все вокруг нас поражало. Прямо по сторонам дороги росли фруктовые деревья, и никто не срывал плоды. По дороге нам встретилась женщина с ведром, которая что-то поднимала с земли и клала в ведро. Мы даже спросили ее, что она делает. Оказалось, что собирает засохшие коровьи лепешки — кизяк — для того, чтобы топить плиту. Много встречалось не очень широких канав с быстро текущей прохладной водой. Это были арыки. В общем, нас все удивляло, и мы шли с широко открытыми глазами. А уж когда мы предстали перед Барканами, то тут уж они широко открыли глаза, узнавая и не узнавая нас. Вид-то у нас был дистрофический. Но когда поняли, что это мы, то приняли нас очень гостеприимно, расспрашивали о Ленинграде, о квартире, о том, как мы выжили. Сочувствовали, рассказывали о своем житье-бытье. Роза, дочь, уже была взрослой — 18 лет, где-то работала, а 12-летний Алик что-то приболел нервами, и мама давала им советы по лечению. Снимали они две комнатки с кухней, но нам выделили уголок, где мы и спали — мама на узенькой кушетке, а меня положили на сложенные друг на друга чемоданы. Конечно, среди ночи чемоданы разъехались, и я оказалась на полу. Было не больно, но смешно. В дальнейшем я спала на полу и была довольна. Прожили мы так недели две. За это время мама исходила все возможные учреждения, где могли бы сказать о месте пребывания Петра Исаковича. Но увы! Никаких следов и никаких надежд. Конечно, взгрустнулось. Надо теперь было определяться самим. Куда дальше ехать? В Алма-Ате ей оставаться не хотелось, т.к. в Алма-Атинской области, в Талды-Кургане (это примерно 300 км от Алма-Аты) жила семья маминого двоюродного брата Павла Александровича Иванова. Они эвакуировались из Одессы именно сюда потому, что недалеко от Талды-Кургана на хуторе жила родная сестра тети Любы, жены Павла Александровича, — тетя Шура Шиндяпина со своей семьей.

Тетя Люба со своими детьми — Зоей и Игорем — обосновалась недалеко от Талды-Кургана на сахарном заводе. Недалеко было и жилье, которое приходилось снимать у местных жителей. Комнатка была небольшой — метров 11, сюда же приняли они и нас. Жили дружно. Мы, дети, естественно, целый день были на улице. Тетя Люба работала на почте, была очень активным человеком. Мама поначалу не работала, т.к. была еще слаба, но к ней потянулись люди на прием, услышав, что сюда приехала доктор из Ленинграда. В благодарность за прием несли яблоки. Так у нас этих яблок — разных хороших сортов -стояли мешки. Постепенно стали отъедаться, хотя с питанием и здесь было нелегко, но на базаре можно было купить какие-то продукты, а хлеб покупали в магазине у Кулиева. Половину поселка, где мы жили, занимали чеченцы. Когда-то их (еще до 1942 года) привезли сюда. Жили, общались, уживались нормально, занимались каждый своим делом. Дети все вместе играли, грызли семечки, ели лепешки, испеченные чеченцами. Было весело и спокойно. Потом мама стала искать возможность снять комнату для нас.

Оказалось, что напротив по коридору живет одинокая женщина, которая и сдала нам угол в своей комнате. Комната была тоже маленькой, но как-то умещались втроем. Я спала на брезентовом топчане, как в люльке, а подо мной хранился торф для плиты. Для мамы была узкая кровать, и хозяйка сама спала на каком-то топчане. В общем, для всех были лежанки, а уж остальных удобств никаких. Тут же был умывальник, над ним небольшое зеркальце, еду готовили на небольшой плите в этой же комнате, воду носили из колодца, а все санитарно-канализационные условия были на улице. Так прожили несколько месяцев, в сентябре я пошла в школу — во второй класс. По возрасту я могла учиться в третьем классе, но ведь в блокадном Ленинграде год учебы пропал. И хотя на сахарном заводе меня брали в третий класс, я заупрямилась и захотела учиться во втором. Приняли меня дети настороженно, ведь я городская. Ребята стали меня испытывать, в основном физически. В конце концов я взяла верх, повалив на лопатки самого главного забияку. Авторитет мною был завоеван. Так я закончила второй класс, а уж в третьем классе пришлось учиться в колхозе «Каратал», куда мама летом 1943 года строилась на работу. Здесь под ее началом была небольшая больница, вела прием больных, выезжала на вызовы в соседние колхозы (один — казахский, другой корейский, а сам «Каратал» — украинский). Так прошло лето 43 в третий класс мне пришлось идти уже в колхозе «Каратал». учеников было мало, и поэтому все учились в одном помещении. Учитель был один по всем предметам. Он же был и директором школы. Его фамилия — Цой. Лето прошло, а когда опять наступила зима, то тут мама поняла, что при имеющейся у нас одежде вторую казахстанскую зиму пережить без замерзания будет трудно. Ведь морозы были очень серьезными, а одежду-то зимнюю мама променяла на еду, когда мы ехали в теплушках в жару 1942 года. Пришлось подкопить денег и на рынке купить маме меховую (из рыжей лисы) жакетку и мне какую-то одежду потеплее. Так жили мы неплохо по нашим меркам. Мама получала за свою работу в амбулатории трудодни, которые выдавались продуктами. Их выдавалось столько, что нам и не съесть всего было. Были обеспечены сверх головы.

Тут маме стали поступать предписания из горздрава Талды-Кургана о мобилизации ее на работу в военный госпиталь. Но тут вдруг заболеваю я, причем страшной болезнью — туляремией. Болела долго, тяжело. Выздоравливая, ходила с палочкой. В результате маму на какое-то время оставили в покое. Но как только я встала на ноги, маму мобилизовали все-таки и направили, конечно, не на фронт, т.к. тогда меня некуда девать, а в распоряжение горздрава Ивановской области. Пришлось подчиниться, ведь мама была военнообязанной, как врач. Начали собираться, вещей еще меньше стало, все поизносилось, ни кастрюль, ни посуды, только неизменный бидончик двухлитровый. Через Талды-Курган и Алма-Ату мы двинулись вглубь России. Из колхоза нас хорошо проводили, надавали всяких продуктов. Особенно запомнился томленый в русской печи шпиг, приготовленный Надеждой Каптеловой, которая работала с мамой в больнице медсестрой и стала ее подругой. Надя жила со своей мамой в колхозе, но после нашего отъезда мы с ней больше не виделись. Итак, с предписанием на руках мы едем в г. Иваново. Уже была зима 43-го, холодно, в поезд не попасть, сажают только с разрешения начальника станции. Только командировочное удостоверение давало возможность ехать более-менее нормально. Наконец, приехали, и тут в Иванове мама получила направление на работу в эвакогоспиталь N 5851, который начали организовывать в поселке 3олотково Курловского района Владимирской области. Из Иванова на подножке пассажирского вагона (ступеньки не закрывались крышкой) мы доехали до Курловского разъезда, и здесь пришлось ночевать несколько дней в доме при вокзале. Опять же на полу. Но здесь уже дали какие-то одеяла, подушки, и мы спали укрывшись. Сюда прибывали сотрудники будущего госпиталя, и когда их было уже порядочно, то всех отправили на больших санях-розвальнях на лошадях дальше, в поселок 3олотково. Этот поселок располагался в очень красивом месте. Кругом густой лес, невероятные елки в лесу, из-под снега бьют ключи, воздух чистейший. И вот благодаря такой природе здесь медицинские начальники решили организовать госпиталь для раненых бойцов с легочными осложнениями. Природа должна была способствовать их выздоровлению. Для госпиталя предназначалось здание школы — трехэтажное, каменное. Начали завозить медицинское оборудование, койки, шкафы, столы, тумбочки и т.п. И тут обнаружилось непредвиденное — все, что нужно было для госпиталя, привозилось от железной дороги на санях до 3олоткова, в 50 км от поезда. Это было трудно. Но еще труднее, как поняли, будет возить за столько километров раненых. И как было всем обидно, ведь столько было уже сделано, госпиталь уже был готов к приему больных, но делать нечего. Из-за организационных трудностей госпиталь решили здесь не открывать. А ведь семьи работников госпиталя уже начали обживаться. Нас с мамой приняли жите в свой дом дед (нам тогда казалось, что он очень стар был) с дочкой Марией.

А я и тут ходила в школу, надо же было заканчивать третий. класс. Шел уже январь-февраль 1944-го. И пока госпиталь готовился к открытию, дети учились. Мы уже подружились с ребятами (особенно запомнился Коля Катков из моего класса, и жили рядом), готовили вместе уроки, вечерами играли на улице. Время шло, зима проходила. Наступил май, и мы закончили учиться. А к этому времени пришло предписание о переводе госпиталя из Золоткова в город Шую Ивановской области. Опять сотрудники госпиталя, рабочие начали перевозить оборудование на железную дорогу. Здесь был подан большой длинный состав из товарных и пассажирских вагонов. В пассажирском вагоне ехали начальники. Они были военными -начальник госпиталя, начальник медицинской части и комиссар. А всех остальных, вольнонаемных сотрудников — врачей, медсестер и др. расположили в товарных вагонах. А самое главное, вольнонаемные не были обеспечены никаким питанием. Ехать пришлось долго, состав пропускали только тогда, когда был свободен путь от составов с военным оборудованием и ранеными с фронта. Питаться приходилось теми продуктами, которые были приготовлены для переезда, но они закончились, а взять другие было негде. Сотрудники возмущались, ведь большинство были с детьми. Нервы уже были напряжены, и тогда мама (она была начальником отделения) от имени всех сотрудников пошла к военным начальникам узнавать, как они собираются обеспечивать питанием своих сотрудников. Ответ был таков, что придется обеспечивать себя питанием самим. А как, где — это их не касается. Конечно, возник конфликт, но делать нечего, надо что-то предпринимать. Тут приключилась длительная стоянка в городе Коврове, и тут у моей мамы и старшей медсестры ее отделения (к сожалению, не помню ее имени) возникла идея пойти в торговый отдел исполкома и попытаться получить продуктовые карточки. Ведь на деньги, даже если бы они и были, купить было ничего невозможно. Все выдавалось на карточки.

И вот мы — мама, я и медсестра, спросив у людей, где находится исполком, идем туда. Сначала мама со своими документами начальника отделения госпиталя N 2499 (номер новый присвоили раньше) обратилась к заведующей торговым отделом, убедила ее, что госпиталь будет располагаться в г. Коврове и поэтому они пришли, получилось, что первыми, получить продовольственные карточки. Заведующая поверила, дала указание своей сотруднице, которая сидела в окошечке, выдать карточки на целый месяц вперед. Выписывая, сотрудница спросила, по какому адресу располагается госпиталь. И тут мама немного растерялась, а медсестра тут же сообразила и выпалила: «Улица Ленина, 5». Сотрудница все записала, выдала нам карточки, и мы обрадованные пошли отоваривать их в магазин. Когда вышли из исполкома, мама спросила напарницу, как это она сообразила, сказав такой адрес. Так ведь, Елена Михайловна, в каждом городе есть улица Ленина, поэтому и не растерялась. Это был риск, но все сошло, как надо. И вот, отоварив в магазине карточки сколько дали, поместив все продукты в наволочки (никаких сумок ведь не было), мы появились перед эшелоном с большим довольно-таки грузом за плечами. Все наши люди вышли с удивлением смотреть на нас, а начальник госпиталя (майор медицинской службы Воронин Михаил), грубоватый мужчина, увидев нас с продуктами, произнес: «Я так и знал, что эта женщина добьется того, что хочет!» Самое главное, что теперь была еда. Мы ее распределили между всеми сотрудниками, с которыми ехали в одном вагоне, и таким образом не очень голодные доехали до Шуи. Госпиталь расположили в двух больших каменных зданиях на площади перед главпочтамтом. Жилье сначала нам снял госпиталь в городе -небольшая комнатка с хозяйкой за стеной. Какое-то время жили и при госпитале. С питанием было сложно, голодновато. Пайков вольнонаемным так и не давали, получали их все также только военные, и маме приходилось все время выкручиваться, чтобы найти пропитание. Ну, как-то справлялись, ведь было и хуже когда-то. Госпиталь быстро развернули для приема раненых, и в течение июня-июля все отделения были заполнены. Госпиталь был предназначен для лечения больных с поврежденными конечностями. Эшелоны с ранеными приходили почти каждую неделю, а то и чаще. Вместе с санитарками и медсестрами под присмотром врачей я тоже ходила на вокзал, куда прибывали поезда, и помогала, как могла, переносить раненых из вагонов сначала в помещение вокзала, а затем уже-их перевозили на телегах в госпиталь. До сих пор стоят картины перед глазами: выносят из вагонов перебинтованных, стонущих людей, а кто-то наоборот молчит, видимо в беспамятстве. Бинты окровавленные. Тех, кто совсем тяжелый больной, везут в госпиталь в первую очередь, затем остальных, кто полегче, а кто и сам идет. Таких, правда, немного было. Многие были без рук, без ног. На таких уж совсем тяжело было смотреть. В госпитале их распределяли по отделениям. У мамы было 3-е отделение — хирургическое. Сама мама была врач-терапевт, но тут была и за терапевта, и за хирурга, делала операции, да еще и отделением заведовала. Почти все время она находилась в госпитале, часто дежурила, выходных ведь не было. Ну, и я вертелась здесь же.

Перезнакомилась со всеми медсестрами и санитарками, с теми, что помоложе им было-то по 18-20 лет. А мне хоть и было всего 11,5 в 1944-м, выглядела на все 1б, поэтому и дружбу они со мною вели. К тому времени я была разносторонним ребенком, умела танцевать, даже вальс, танго, фокстрот. Умела отбивать чечетку. Не знаю, где уж этому научилась. В основном, сама доходила до всего. Лихо танцевала «яблочко» и лезгинку. И вот благодаря своим способностям, я научила своих госпитальных подруг танцевать, и мы ходили вечерами в клуб на танцы, готовили концерты, в которых участвовали, кроме нас, и легкораненые. Среди них были и певцы, и чтецы, а кто-то играл и на музыкальных инструментах. С группой таких «артистов» мы ходили по отделениям, устраивали концерты перед тяжелобольными. Они всегда нас тепло принимали и просили приходить почаще, что мы и делали. Так прошло лето, наступал сентябрь, и мне нужно было идти в школу — в 4-й класс. Опять новые ученики, новые знакомства, но меня приняли хорошо, т.к. со многими я уже познакомилась на улице. Учились мы в начальной школе и наш класс был старшим. У нас была очень хорошая, добрая учительница -Бугрова М. Г. Она даже подкармливала своих учеников из своего пайка, а мы ей тоже платили любовью. Во мне она увидела организаторские способности и рекомендовала пионерской дружине школы выбрать меня ее председателем. И выбрали! Училась я хорошо, дружиной руководила тоже неплохо, и в конце учебного года меня хвалили, как лучшую ученицу, и директор школы наградил книгой «Из записок охотника» Тургенева, изданной во время войны. Было приятно.

Наступил май 1945 года. Лето. Заниматься мне особенно нечем, и я опять болтаюсь на территории госпиталя. К слову сказать, территория была очень красивой, ухоженной. Видимо, начальник госпиталя был большим любителем-садоводом и поэтому дал указание облагородить землю вокруг госпиталя и засадить ее цветами и кустарниками. Было очень красиво, особенно много было разных сортов георгинов. А невероятно приятные ароматы неслись со всех сторон сада. Устроили в саду и летнюю эстраду. На ней выступали и мы, местные «артисты». А однажды в Шую приехал цыганский театр «Ромэн». Они давали концерт в городском театре, но наш начальник госпиталя (а в Шуе было пять госпиталей) пригласил артистов выступить на территории госпиталя с тем, чтобы их могли услышать и увидеть неходячие больные. Артисты согласились, больных вынесли прямо на кроватях в сад, разместили перед эстрадой, и они были так благодарны, что у многих слезы выступали. Сад вокруг был заполнен ходячими больными, сотрудниками и всеми, кто был свободен от дежурства. А вот мама-то моя как раз дежурила в этот день и к ней, увидев на руке красную повязку дежурного поверх халата, потянулись цыганские артисты с просьбами помочь с лекарствами, медицинскими советами, посмотреть детей и т.п. С разрешения начальника госпиталя помощь была оказана, и, кроме того, все были приглашены на обед, да еще со спиртным. Весь дневной запас спирта, а может быть, и больше, был израсходован на этом обеде. Все были довольны, а артисты особенно. Их приняли хорошо и проводили достойно и с благодарностью.

Идет май 1945 года. Немцев уже давно прогнали с территории нашей страны, и у каждого российского, советского человека уже теплилась надежда на скорое окончание войны. Все устали, хотелось домой. Ведь мы с мамой знали, что жизнь в Ленинграде налаживается, что фашистская блокада была снята в городе в 1944 году. Но пока шла война, о возвращении и думать было нечего. Ведь мама была военнообязанной и ее место работы, и место жительства зависело от военных властей. И вот наступил день 9 мая 1945 года. По радио еще ночью мы услышали важное сообщение: очень торжественным и волнительным голосом диктор центрального радио — Левитан Юрий Борисович -сообщил о капитуляции немцев и окончании войны. Слезам и ликованию не было конца. Уже к шести утра все сотрудники госпиталя, не занятые на дежурстве, подошли к госпиталю, больные тоже уже были на улице. Утро было солнечным, люди поздравляли друг друга, целовались даже с незнакомыми людьми, но раненые больные не все были такими радостными. Многие выздоравливали и надеялись вернуться домой, а многим и возвращаться было некуда — родные места были разрушены немцами, а родственники все погибли. Тяжелораненые больные вообще были в подавленном состоянии. Им. казалось, что без рук, без ног они вообще уже никому не нужны и даже, бывало, боялись писать домой о своем тяжелом положении. Но праздничный день 9 мая прошел, а будни госпиталя продолжались. Новых больных уже поступало меньше, выздоравливающих выписывали домой, а не на фронт, как было в прежние годы. Госпиталь работал все также напряженно, лечил больных. А я, пребывая на каникулах, гуляла по улицам города с подругами, ходила в кино, парки, на берег Тезы. Итак, мама работала, я была на свободе и заниматься-то, в общем, мне было нечем. И вот начальник госпиталя, часто видя меня болтающейся по территории, предложил маме устроить меня на работу. Согласилась мама, согласилась я (да моего согласия никто и не спрашивал), и нашли мне работу вроде писаря, в медсанчасти после окончания войны работники немного запарились. Нужно было много выписывать документов — кому на увольнение, кому на дальнейшее лечение по месту жительства и т.п. В общем, меня определили, не знаю уж, как меня оформили, но выдали рабочую карточку. А на нее давали побольше продуктов, чем на детскую. В этом был большой плюс. Так я проработала июнь, июль и август. Госпиталь тоже все еще работал, но уже начались разговоры, что скоро его будут расформировывать. Но пока время близится к сентябрю и мне снова надо идти в школу, теперь уже в 5-й класс. А это опять новая школа, новые учителя, новые ребята. Но ничего не поделаешь, в школу идти нужно, и 1 сентября я уже сижу за партой. Я пришла в класс, в котором дети учились вместе с 1-го класса, и я оказалась каким-то чужаком. В предыдущей-то школе я была вожаком, а тут вроде никто. Мне было трудно привыкать к новому положению, но к концу сентября уже перезнакомилась с ребятами, учителя тоже хорошо относились ко мне, но тут опять грянули перемены. В госпиталь пришло распоряжение о расформировании, оставшихся больных отправили по другим лечебным учреждениям, а вольнонаемным сотрудникам, несмотря на то что они были военнообязанными, было рекомендовано определяться самим, кто как хочет и может. Естественно, нам с мамой хотелось вернуться в Ленинград. Но как? В те времена, чтобы вернуться в свой родной город, нужно было получить вызов, и только тогда можно было надеяться на возвращение. Но вызова нам делать было некому, поэтому будущее было неопределенным. И тут у начальника госпиталя возникла идея. В предписании о расформировании госпиталя говорилось, что все истории болезни и другие документы лечившихся в госпитале больных, должны быть упакованы и отправлены в архив Ленинградского Военно-медицинского музея. И начальник решил, что выпишет маме командировочное удостоверение на двух человек (второй человек — это я) для сопровождения груза, а уж когда груз прибудет (он шел малой скоростью), нужно будет сдать его в архив под расписку, а назад в Шую не возвращаться. Вот таким образом мы отправились в Ленинград, учеба, естественно, прервалась опять. Собрав уж совсем скудные пожитки в один из вечеров начала октября 1945 года, вдвоем мы отправились на вокзал г. Шуи, чтобы поехать в свой родной Ленинград. Через всю площадь до почтамта нас провожала кошка, которая жила у нас. Видимо, каким-то своим чутьем она понимала, что мы уезжаем навсегда отсюда. Как ни жалко было, но мы ее отогнали и с грустью пошли дальше. Было темно, фонари никакие не горели, только на мосту через Тезу было светло, а там уж и вокзал недалеко. Наконец, подошли к поезду, сели в него и со слезами и волнительным ожиданием, отправились в Ленинград. И из Шуи уезжали с грустью. Ведь прожили здесь полтора года, я училась здесь, оставила много друзей, подруг. В госпитале народ меня любил, я была коммуникабельным ребенком, открытой и всегда веселой. Я была как дочь полка, которую все оберегали. Ну, а теперь едем в поезде и с нетерпением ждем, когда приедем в Ленинград. Сколько ехали, не знаю, но в какой-то день, поздно вечером поезд подходит к вокзалу, и мы выходим на перрон.

Какое волнение охватило нас — не передать. Выйдя на площадь Восстания, мы дух не могли перевести от увиденного. Все было залито светом, народу на улице было много, увидели, что и мороженое свободно продают. Так нас все поразило, что слезы сами катились из глаз, и в таком восторге от увиденного мы пошли пешком по всему Невскому через мосты на Петроградскую сторону на Карповский переулок к маминым двоюродным сестрам, которые, как мы знали, уже вернулись из эвакуации. Как снег на голову, свалились мы к ним почти ночью. Но встреча была доброй, конечно, с горькими слезами и воспоминаниями об умерших и погибших родных. Мы у них переночевали и на следующий же день поехали на Васильевский остров в дом на Камской, где мы жили перед отъездом из города. И тут нас ждало разочарование. Подойдя к дому, увидели, что дома то нет — сломан. Остались какие-то остатки нижнего этажа. Мама обратилась в ЖАКТ с вопросом, где нам жить. Там ответили, что они ничего не знают и посоветовали обратиться в районную жилищную организацию. А тут ответили, что мы никаких прав на жилье не имеем, т.к. до эвакуации из города мы прожили в этом доме всего два месяца (мы же переехали сюда с 8-й линии), а этого мало, чтобы получить какое-то жилье. Что делать? У тетушек оставаться долго не приходится — у них тесно, живут в одной комнате, две других комнаты были еще во время войны заняты семьей работника НКВД. А когда тетушки вернулись из эвакуации, то им не только комнаты не вернули, но и всю мебель. И вдруг мама узнает, что из эвакуации вернулся институт «Механобр», а вместе с ним и дядя Володя. Встреча наша состоялась, и мы узнали, что он так же, как и мы, потерял все права на жилье, и выход из такого положения нашли в «Механобре». Дяде Володе предоставили на территории института (21-я линия Васильевского острова) помещение для жилья. правда, жильем это было трудно назвать. В 2-этажном доме третий этаж был чердаком, а в нем цементная комната без окон, без отопления. Тут-то и поселился дядя Володя, и когда узнал о нашем бедственном положении, то, конечно, предложил нам жить у него в этой цементной комнате, и это было для нас спасением. Теплом дядя Володя обеспечил — подключил многосильную электропечь к институтскому кабелю, и мы были довольны. Так мы прожили 4 месяца. За это время мама устроилась на работу участковым врачом в свою 4-ю поликлинику. Здесь свои люди, знающие маму, пошли навстречу и с разрешения Райздрава оформили на работу. Ведь у мамы не было ни прописки, ни жилья, а без этого в городе многим жить не разрешали. Я пошла в школу в 5-й класс. Шла уже вторая четверть, я много пропустила и, конечно, мне трудно было включиться в ритм учебы. И 2-я четверть была закончена даже с двойками по некоторым предметам. Но в дальнейшем все трудности преодолела, и 5-й класс окончила нормально. Как участковый врач мама обслуживала 13-ю линию от набережной Лейтенанта Шмидта до Камской улицы. Больные как-то быстро привыкли к новому доктору, полюбили ее и очень переживали, что у их доктора нет своего жилья. И вот инициативная группа жителей одного из домов по 13-й линии написала в Райздрав письмо с просьбой выделить пустующую комнату в доме, где они живут, их участковому доктору. Вопрос был решен положительно, и в феврале 1946 года мы переезжаем в свою комнату размером 9 квадратных метров с печным отоплением по адресу В. 0., 13-я линия, д. 24, кв. 1б. Соседей было много — 6 комнат, но все жили дружно, по возможности помогали друг другу, поддерживали в трудных обстоятельствах. Я учусь в 6-м классе, еще летом 1946 года пристрастилась к спорту, сначала не очень серьезно занималась – легкой атлетикой, волейболом, лыжами, и, в конце концов, остановилась на баскетболе. В 6 классе наш класс решили расформировать и меня и многих других перевели в среднюю школу N 12 на 13-й линии д. 28, т.е. совсем рядом с моим жильем. Я окончила ее в 1951 году и поступила в Электротехнический институт им. Ульянова (Ленина). Училась с удовольствием, и баскетбол не бросала. А мама (вернусь немного назад), приехав из Шуи, продолжала искать и ждать своего мужа, и в один прекрасный день он появился у нас дома. Рассказал, как сложилась его судьба после освобождения из трудовой армии. Как только его подлечили, и он набрался сил, его направили работать директором детского дома в Барнаул, а мама-то его искала то в Перми, то в Алма-Ате. После того, как детский дом расформировали, он приехал в Ленинград, к жене. Но тут опять помешала его национальность. Всех финнов, вернувшихся в Ленинград, не прописывали, и, естественно, жить в городе было нельзя и работать тоже. Поэтому он уехал в Эстонию, в город Выру, где уже жил его двоюродный брат. Там прописался, устроился на работу -стал заведовать конторой заготскот, а вскоре, посоветовавшись со мной, уехала туда и мама. Я же осталась жить одна с 8 класса и до поступления в институт. Так для нас закончились военные мытарства и началась мирная жизнь.

Автомотопробег в честь 75-летия снятия блокады Ленинграда

26–27 января прошел автомотопробег «Эстафета памяти» по маршруту Miami-Naples – Fort Myers – St. Petersburg. Событие было посвящено 75-летнему юбилею полного снятия блокады Ленинграда во время Второй мировой войны. Организаторами и главными спонсорами акции выступили Русско-американский общественный центр Флориды (RACCF), байк-клуб Brigada RC и автомобильная компания Devolro в партнерстве с телеканалом Russian America TV и журналом Florida & Us.

«Катюша» под аккордеон

Во Флориде больше всего ветеранов ВОВ, узников концлагерей и блокадников проживает в Майами, поэтому он и был выбран отправной точкой. А в конечной точке пробега – флоридском Сент-Питерсберге, являющемся с 2002 года городом-побратимом российского Санкт-Петербурга, были запланированы основные торжества.

В это время года в нашем штате обычно стоит самая чудесная погода: светит солнце, и температура не опускается ниже 20 градусов по Цельсию. А тут все два дня пробега шел сильный тропический дождь, как будто сама природа оплакивала миллионы людей, не переживших блокадный голод и холод. Но, несмотря на дождь, утром 26 января с легендарной «Катюшей» под аккордеон Ирины Герасимовой автопробег стартовал от здания мэрии города Sunny Isles Beach (пригород Майами): в сопровождении полицейских машин колонна мотоциклистов байк-клуба Brigada RC и 5 автомобилей, украшенных флагами и наклейками с символами освобождения Ленинграда, двинулись по главной улице города Collins Avenue в сторону жилого комплекса Winston Towers. Там в актовом зале была организована фотовыставка, рассказывающая, через какое горнило пришлось пройти людям, оставшимся в блокадном городе. Здесь же состоялся праздничный концерт, где наряду с артистами Сергеем Смирновым, Константином Кошечкиным и детским трио Никиты, Полины и Дианы Галкиных выступали и ветераны. Кто-то рассказывал о своей войне, а Дора Гринберг, коренная ленинградка, эвакуированная ребенком из города в августе 1941 года, прочитала большое стихотворение собственного сочинения, посвященное блокадному Ленинграду. Концерт закончился чествованием ветеранов войны, узников концлагерей и блокадников, живущих сейчас в Майами. Всем ветеранам были преподнесены подарки и цветы. А в конце февраля каждому блокаднику также будут вручены памятные медали, которые должны прибыть из российского Санкт-Петербурга.

Блокадный паек – 125 г хлеба…

Перед концертом минутой молчания почтили память жертв блокадного Ленинграда и всем гостям раздали по 125 г черного хлеба – как символ дневного пайка в осажденном городе. С этим куском хлеба вышел вперед Борис Экштат, который ребенком выжил в блокаду. «Я не буду есть этот хлеб, – сказал ветеран, – потому что в Ленинграде тогда такого хлеба не ел и желаю, чтобы вы никогда не пробовали того, что там было. Это было 30% зерна, остальное – дуранда (остатки семян масличных растений после выжимания из них масла; жмых. – Прим. ред.) и другие примеси. А зимой 1942 года – в самое трудное время – были три дня, когда и такой хлеб нам не давали, его просто не было».

Рассказ Бориса Экштата и его жены Веры о том, как они пережили блокаду, был опубликован в спецвыпуске журнала Florida & Us, посвященном 70-летию победы в Великой Отечественной войне.

После Winston Towers колонна двинулась в сторону Сент-Питерсберга, останавливаясь в промежуточных точках маршрута, городах Нейплс и Форт-Майерс, где на заправках и торговых плазах участники пробега раздавали прохожим салатовые ленточки «Ленинградской победы», рассказывали о блокаде Ленинграда и под аккордеон пели песни военных лет.

Ленточка «Ленинградской победы» повторяет цвета муаровой ленты медали «За оборону Ленинграда» и состоит из полос ткани двух цветов: оливкового – символизирующего Победу, и зеленого – цвета жизни. За два дня было роздано около 1000 таких ленточек.

Память о Холокосте

На следующий день, 27 января, колонна автопробега «Эстафета памяти» прибыла в Свято-Андреевскую православную церковь в Сент-Питерсберге, где прошел молебен памяти жертв блокадного Ленинграда.

После этого участники «Эстафеты памяти» посетили Музей Холокоста, так как 27 января – это еще и Международный день памяти жертв Холокоста, учрежденный ООН в честь освобождения Освенцима (Аушвица).

В конечной точке маршрута – Music Center of St. Petersburg College – прошел большой праздничный концерт военных песен и музыки. В нем участвовали флоридские исполнители: хор Свято-Андреевской церкви, Елена Синебок-Лещинская, Яна Грэй, Илона Красавцева, Нина и Роберт Верманн, детское трио Галкиных и Женя Николс.

Перед концертом в официальной части мероприятия приняли участие представители администрации города: Лотта Бауман, исполнительный директор St. Petersburg International Folk Fair Society (SPIFFS), и Джон Родригес, Government Affairs Director Mayor’s Office, которые передали приветственное письмо от мэра Сент-Питерсберга Рика Крайзмана. А также Билл Парсонс, президент общественной организации Russian Heritage, и Наталья Сидоровна Мороз, исполняющая обязанности руководителя Представительства Россотрудничества в США – Российского культурного центра в городе Вашингтон, специально прилетевшая, чтобы принять участие в праздновании 75-летия снятия блокады Ленинграда. Она зачитала приветствие ветеранам Великой Отечественной войны, участникам обороны и жителям блокадного Ленинграда, проживающим за рубежом, от имени и. о. губернатора Санкт-Петербурга Александра Дмитриевича Беглова.

872 дня – самая продолжительная осада в истории

Блокада Ленинграда во время Великой Отечественной войны проводилась немецкими войсками с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года с целью сломить сопротивление защитников города и овладеть им. Захвату города фашистские идеологи придавали важное стратегическое и политическое значение.

Сообщение с Ленинградом поддерживалось только по Ладожскому озеру и по воздуху. Противник вел непрерывные бомбардировки и артиллерийские обстрелы города, предпринимал многочисленные попытки захватить его. 18 января 1943 года блокадное кольцо было прорвано, а 27 января произошло полное снятие блокады.

Это была самая продолжительная и страшная осада города за всю историю человечества. 872 дня боли и страдания, мужества и самоотверженности. Перед началом войны в городе проживало около трех миллионов человек. За годы блокады погибло, по разным данным, от 600 тысяч до 1,5 миллиона ленинградцев…

Организаторы автомотопробега выражают благодарность спонсорам и волонтерам, благодаря которым эта акция состоялась: президенту Winston Towers Норману Песелеву, телеканалу Russian TV и лично Сергею Данилову, Miami Radio FM 102.7 и лично Марку Расстанному, журналу Florida & Us, компании Devolro и лично Эдуарду Орлову, байк-клубу Brigada RC и лично Леониду Иваненко, Gary Grant Advocate – Law Office и лично Гарри Гранту и Ольге Храповой, Kirov Ballet Academy и лично Жанне Кировой и Максиму Иванову, модельному агентству Анастасии Домашевой, магазинам «Калинка» и European Delights, ресторану «Вернисаж» в Ларго, Анастасии Горшковой, Светлане и Юрию Клепацким, Яне Черновой, Антону Зайцеву, Александру Мельникову, Марине Филипповой, Анне Паначевой.
Со своей стороны редакция журнала Florida & Us благодарит RACCF за всю работу с ветеранами и организацию мероприятий в честь важных памятных военных дат и лично основателя RACCF Михаила Фарфел, регионального директора центра по Южной Флориде Татьяну Дикую и регионального директора центра в Западной Флориде Женю Николс.

Растение Duranta: руководство по уходу и выращиванию

Ботаническое название	Duranta erecta
Общее название	Duranta, небесный цветок, золотая росинка, голубиная ягода
Тип установки	Тропический кустарник
Размер зрелой	18 футов
Солнце	Полное солнце
Тип почвы	Суглинок богатый; хорошо переносит каменистую почву
pH почвы	От кислой до слабощелочной (5.От 6 до 7,5)
Время цветения	Весна сквозь мороз
Цвет цветка	Синий, фиолетовый, белый
Зоны устойчивости	10, 11
Родной район	Центральная и Южная Америка

Как вырастить растение Duranta

Растения Duranta легко выращивать в теплую погоду и на солнце.Они быстро заполнят пустое место в саду и могут служить ширмой уединения в местах, где они зимостойки.

В контейнерном саду вы можете выращивать дюранту как долго цветущий однолетник для патио или даже обрезать растение до формы топиария. Многие садоводы успешно переносят свои контейнеры в закрытые помещения, чтобы продолжать выращивать дуранту в качестве зимнего комнатного растения. Кроме того, если вы живете за пределами зон устойчивости растения, вы все равно можете выращивать его в земле как однолетник.Посадите его весной, когда пройдут последние заморозки, и наслаждайтесь его цветением, пока осенью не вернутся холода.

Ель / Gyscha Rendy

Gwengoat / Getty Images

Свет

Растения Duranta нуждаются в солнечном свете, чтобы получить энергию, необходимую для цветения и ягод. Растения, растущие в слишком тени, часто становятся долговязыми и редкими.

Почва

При выращивании дуранты как однолетних растений обеспечьте богатую суглинистую почву, чтобы помочь растениям раскрыть свой потенциал за один вегетационный период.В своих зонах роста растения дуранты могут переносить скудную почву, если у них есть хороший дренаж.

Вода

Растения Duranta требуют умеренного количества воды. Растениям, растущим на открытом воздухе, требуется около дюйма дождя в неделю. При выращивании в контейнерах поливайте дюранту, когда поверхность почвы станет сухой.

Температура и влажность

Duranta любит жарко, и даже трехзначная температура не замедлит ее. Если вы выращиваете растение в контейнере, принесите его в помещение, когда температура опускается ниже 40 градусов по Фаренгейту.Кроме того, растения дуранты хорошо себя чувствуют как в сухих, так и во влажных условиях. Они также переносят соленый воздух пляжного климата.

Удобрение

Растения Duranta не являются тяжелыми кормушками и могут обойтись без каких-либо дополнительных удобрений в богатой почве. На тощих или каменистых почвах вы можете использовать универсальные удобрения один раз в месяц в течение вегетационного периода.

Заливка и пересадка

Подсадите свое растение дюранта любой качественной почвенной смесью в мешках.Если ваше растение плохо разрастается и вы замечаете, что из почвы выходит множество корней, вероятно, дюранте нужно увеличить размер горшка. Будьте очень осторожны при пересадке дюранты, так как у более крупных экземпляров вырастут острые колючки, которые могут достигать длины в дюйм, и с легкостью проколоть садовые перчатки и кожу. У молодых растений мало колючек или нет их.

Размножение растения Duranta

Размножение — это не только дешевый способ увеличить популяцию растения дуранта, но и способ перезимовать растения, когда исходный образец слишком велик для того, чтобы занести его в помещение.Растения Duranta легко укореняются в черенках листьев, стеблях и черенках хвойных пород. Возьмите черенок весной, когда гормоны роста активны. Поместите черенки во влажный перлит или стерильную почвенную смесь. Держите черенок влажным, накрыв его прозрачным контейнером или крышкой.

Токсичность завода Duranta

Хотя красивые желтые ягоды дуранты выглядят как соблазнительное летнее угощение, они ядовиты для людей и домашних животных. Некоторые птицы действительно используют ягоды в качестве источника пищи, но вы должны удалить развивающиеся плоды, если дети или домашние животные рискуют их съесть.

Симптомы отравления

Некоторые симптомы токсичности дуранты у людей и животных включают тошноту, рвоту, расстройство желудка, диарею, усталость, лихорадку и судороги. Вы также можете испытать раздражение полости рта и сыпь или другие аллергические реакции на теле. При подозрении на отравление немедленно обратитесь к врачу.

Обрезка

Важно обрезать дуранту, чтобы держать ее в ограниченном количестве, особенно в тех регионах, где она зимостойкая.Без обрезки дуранта может захватить дорожки и конструкции, а также задушить соседние растения. Поскольку растения дуранты образуют цветы на новом росте, вы можете сильно обрезать их зимой, чтобы подготовиться к всплеску роста, который происходит весной.

Выращивание растений Duranta в контейнерах

Растения Duranta довольно легко адаптируются к контейнерной культуре и могут быть более аккуратными экземплярами, если учесть границы горшка. Выберите большой горшок диаметром 16 дюймов для этого быстрорастущего растения.И убедитесь, что в горшке есть хороший дренаж.

Выращивание из семян

Осенью можно собирать семена спелых ягод дуранты, чтобы вырастить новые растения. Слегка вдавите семена в стерильную почвенную смесь и держите их влажными. Прорастание занимает от 30 до 60 дней при температуре 70 градусов по Фаренгейту.

Сорта растений Дуранта

Существует несколько разновидностей дюранты, которые отличаются разными цветовыми сочетаниями. Они включают:

‘Альба’: Это растение образует грозди белых цветов.
‘Golden Edge’: У этого сорта ярко-золотая и зеленая листва.
‘Sapphire Showers’: Этот сорт отличается яркими фиолетовыми цветами с белыми краями.

‘Альба’ дуранта Дзен Риал / Getty Images ‘Golden Edge’ дуранта Филипп Лежанвр / Getty Images Ева Ливсли

Duranta против Phlox

У некоторых сортов пурпурного Phlox paniculata есть похожие на вид цветочные грозди с растением дюранта. Фактически, садоводы в северных зонах выращивания, которые переживают прохладное лето, могут попробовать выращивать флоксы в качестве альтернативы растениям дуранты.В отличие от растений дуранты, которые не переносят заморозков, садовые флоксы растут в зонах с 4 по 8. Садовые флоксы цветут летом, достигая взрослой высоты от 3 до 4 футов. «Лаура» и «Голубой рай» — это два сорта, которые обладают теми же голубыми и сиреневыми оттенками, которые садоводы ценят в своих растениях дуранты.

Советы по выращиванию Golden Dewdrop

Duranta Erecta [door-AN-tuh, ee-RECK-tuh] — вечнозеленый цветущий кустарник из семейства вербеновых вместе с:

Растение произрастает в Мексике, Южной Америке и на Карибах. , части Центральной Америки и южные части Соединенных Штатов.

PinDuranta erecta ‘Sapphire Showers’

Однако он широко выращивается в тропических и субтропических садах по всему миру в декоративных целях, а также был натурализован во многих областях.

В Китае, Австралии, Южной Африке и на многих островах Тихого океана duranta erecta считается инвазивным растением.

В естественной среде обитания вечнозеленый кустарник обычно растет на песчаных или каменистых прибрежных участках.

Также иногда растет на слегка влажных нарушенных внутренних участках.

Кустарник, известный своими красивыми цветами, назван в честь ботаника 16 века Касторе Дуранте, который также был папским врачом Сикста V.

Растение иногда также называют Duranta repens (repens — латинское слово, означающее ползучий) Однако это название первоначально использовалось для мелколистных разновидностей растения Duranta.

Duranta erecta также имеет несколько распространенных названий.

Наиболее широко используются:

Золотая росинка
Небесный цветок
Небесный бразильский цветок
Голубиная ягода
Ангельский шепот

Самый популярный сорт Дюранты известен как «Сапфировые души».»Variegata» или «Gold Edge» также выращивают, но обычно имеют меньше цветов.

В Мексике этот вид Verbenaceae широко известен под своим родным названием на науатле xcambocoché , тогда как на Тонге он называется mavaetangi , что означает слезы отбытия .

Duranta Erecta Care

Размер и рост

Золотая капля росы обычно растет как вертикальный раскидистый куст, но иногда как небольшое дерево, достигающее 20 футов в высоту.

Его светло-зеленые листья расположены противоположно, имеют эллиптическую или яйцевидную форму и вырастают до 3 дюймов в длину на свисающих ветвях.

Листья иногда слегка зубчатые.

У зрелых растений также есть пазушные шипы.

Цветение и аромат

Небесный цветок дает плотные кисти красивых голубых, бледно-лиловых или бледно-пурпурных трубчатых цветов.

Некоторые из этих разновидностей растений также дают белые цветы.

Помимо яркого цвета цветка, долгое время цветения — еще одна причина, по которой золотая капля является очень желанным садовым растением.

Растение продолжает цвести почти круглый год, что делает его идеальным выбором для приусадебных участков.

Duranta repens также дает небольшие плоды желтого или оранжевого цвета.

Ягоды растут большими гроздьями и по мере созревания меняют цвет на темно-фиолетовый.

Спелые ягоды тоже съедобны.

Свет и температура

Скайфлауэр лучше всего растет в теплую погоду на полном солнце.

Хотя они также могут переносить полутень, слишком много тени делает их редкими и долговязыми.

Растение устойчиво к зонам устойчивости USDA 10 и 11.

Принесите свои растения с каплями росы в помещении, когда температура опускается ниже 40 ° градусов по Фаренгейту (4 ° C).

Полив и кормление

Виды Duranta требуют умеренного количества воды.

При выращивании на открытом воздухе в земле поливайте растение до 1 дюйма дождя в неделю.

При посадке в контейнеры дайте верху почвы высохнуть между поливами.

Бразильские небесные цветы не являются тяжелыми кормушками и довольно хорошо растут без каких-либо удобрений на плодородных почвах.

Однако при выращивании на каменистой или тощей почве им полезно раз в месяц подкармливать универсальное удобрение во время вегетационного периода.

Почва и пересадка

Поскольку золотые капли росы растут в песчаных и каменистых прибрежных районах, в естественной среде обитания, они легко растут в каменистой почве при культивировании.

Однако богатые суглинистые почвы — лучший выбор для выращивания видов Duranta.

При выращивании Duranta repens в горшках убедитесь, что почва хорошо дренируется.

Идеальный диапазон pH почвы — от 5,6 до 7,5, от слабощелочного до слабокислого.

Уход и уход

Виды Duranta широко растут и могут распространяться на большие территории.

Поэтому обрезайте, чтобы сохранить хороший внешний вид, а также предотвратить вторжение в границы других окружающих растений.

Обрезка растений зимой способствует здоровому цветению весной.

Как размножать Duranta Repens

Растения ангельского шепота естественным образом размножаются через семена, которые распространяются повсюду птицами.

Для размножения обычно используются черенки хвойных пород, стеблевые черенки и черенки листьев, поскольку они легко укореняются.

Однако они также выращиваются из семян.

Весна — лучшее время для черенкования, потому что в это время года растение активно растет и у него активны гормоны роста.

Посадите черенки во влажную стерильную или перлитовую почвенную смесь и накройте их крышкой для поддержания уровня влажности.

Для семенного размножения собирайте осенью семена спелых плодов.

Распределите их по стерильной почвенной смеси, слегка вдавив в почву и умеренно полив.
В идеале семена следует размещать при температуре 70 ° по Фаренгейту (21 ° C) в постоянно влажной почве.
При правильных условиях прорастание происходит в течение 30–60 дней.

Duranta Erecta Вредители или болезни

Уличные растения золотистой росы обычно остаются свободными от вредителей и болезней.

Однако при выращивании в помещении они могут поражаться белокрылками.

Листья и незрелые ягоды растения очень токсичны для детей и домашних животных; они фатальны.

Однако ягоды становятся съедобными после созревания.

Певчие птицы (осцины), как известно, потребляют незрелые фрукты, не испытывая при этом каких-либо негативных последствий.

Яркие цветы и ягоды очень привлекательны для бабочек и колибри.

Птицы также играют ключевую роль в распространении семян и являются основной причиной, по которой небесные цветы становятся быстрорастущими сорняками во многих областях.

Использование для Duranta Repnes

Как упоминалось выше, растение ангельского шепота является популярным выбором для тропических и субтропических садов во всем мире, в основном из-за его ярких и цветущих круглый год цветов.

Член семейства Verbenaceae также выращивают как живую изгородь.

Поскольку растения в форме капли росы быстро растут и распространяются, их также часто используют для заполнения пустых пространств в садах.

Дуранта также известна как лекарственное растение. [источник]

Duranta Plant Care — Metropolitan Wholesale

Опубликовано 8 июля, 2015 г. Metropolitan Wholesale

1 Комментарий

Duranta Palnt Care

Подставка под
Природа прекрасна.Это совершенно упорядоченная система, делающая возможной человеческую жизнь. Красота природы не имеет себе равных с человеческими изобретениями и дизайном, независимо от того, насколько мы продвигаемся в своей жизни.
Вот почему люди обращаются к естественным решениям, когда их искусственные пути терпят неудачу. Мы стараемся сделать наши здания и наши пространства красивыми, но забываем включить в них природу. И когда мы понимаем, что наши внутренние помещения стали безвкусными и скучными, все, что мы можем сделать, это добавить некоторые природные элементы, чтобы снова их оживить.
Вот здесь и появляются растения. Это символ естественной красоты и элегантности, которым мы, люди, можем только восхищаться. Многие люди любят выращивать растения в своих домах, и одно из основных намерений при этом — добавить цвет в дом. Хотя есть много растений, которые можно выращивать в помещении, чтобы добавить цвета и жизни, растение Duranta является одним из самых привлекательных.
О заводе Duranta
Растение Дуранта (Duranta erecta) естественным образом встречается в американских тропиках.В этом регионе произрастает более 30 видов растения. Это вечнозеленое растение принадлежит к семейству Вербена и вырастает от 2 до 15 футов в высоту.
Дуранта — цветущее растение, цветущее круглый год, кроме сильных морозов. Растение напоминает кустарник, а его ветви немного опускаются. Цветы похожи на орхидеи от светло-голубого до светло-фиолетового цвета и привлекают бабочек и птиц, когда Duranta высаживают на открытом воздухе. Таким образом, одно-единственное растение может привнести в ваш задний двор много природы благодаря своей высоте и гроздьям красивых цветов.
Вам повезло, если вы находитесь в районе, где Duranta является однолетним растением, потому что вы можете легко вырастить его в большом контейнере и держать на улице. Вам нужно будет принести его внутрь только в прохладную погоду, а размещение его перед окном, выходящим на юг, поможет ему оставаться здоровым и ярким в течение всей зимы.
Растения
Duranta предпочитают солнечную среду. Им нравится много света, чтобы полностью раскрыть свой потенциал. Если они размещены снаружи, их следует размещать на прямом солнце.Растение можно выращивать как на частичном солнце, так и в засушливых местах. Это, однако, отрицательно сказывается на его росте.
Если поместить его внутрь, вы можете поставить его перед окном, выходящим на юг, через которое проникает много света. Лучше разместить его перед юго-восточным или юго-западным окном без занавесок, если вы хотите контролировать высоту, чтобы она не становилась слишком большой для внутреннего пространства.
Растение Дуранта (Duranta erecta) естественным образом встречается в американских тропиках.В этом регионе произрастает более 30 видов растения. Это вечнозеленое растение принадлежит к семейству Вербена, его высота составляет от 2 до 15 футов
Используйте сбалансированные удобрения четыре раза в течение вегетационного периода. Подкармливайте его, начиная с ранней весны, и продолжайте удобрять до поздней осени. Это гарантирует, что Duranta вырастет здоровым и в полной мере проявит свои способности к цветению.
Вновь посаженную Duranta необходимо поливать еженедельно или при высыхании почвы. Как только растение превратится во взрослую особь, поливать его нужно только при продолжительной засушливой погоде.
Богатая и органическая почва с хорошим дренажем лучше всего подходит для выращивания Duranta. Плохо дренируемая почва является основной причиной корневой гнили у многих растений, и никто не должен сознательно идти на этот риск.
Размножение Duranta
Для того, чтобы размножить Duranta, необходимо использовать черенки лиственных пород. Черенки твердых пород желательно собирать ранней весной или ранней зимой. Причина этого в том, чтобы как можно меньше повредить материнское растение.
Сделайте следующие шаги для успешного размножения вашего растения:
• После обрезки лиственных пород подрежьте его в месте, где прорастет листовая почка.
• Оставьте не менее двух бутонов над одной снизу и срежьте верхнюю часть черенка.
• Снимите листовые почки внизу и снимите кору примерно на два дюйма сверху.
• Окуните этот конец черенка в гормон укоренения, а затем поместите его во влажную беспочвенную смесь.
• Накройте горшок пластиком, следя за тем, чтобы пластик не касался самого среза, но все же покрыл его целиком.
• Поместите его под прямыми солнечными лучами, чтобы он оставался теплым.
• Продолжайте проверять горшок на наличие корней. Вы можете удалить пластик и начать обращаться с ним, как со взрослым, как только разовьются корни.
Это растение вообще противостоит множеству болезней. Однако он может быть заражен вредителями, такими как чешуя, мучнистые насекомые и нематоды.
В случае заражения чешуей используйте садовое масло для опрыскивания растения. Мучнистых клопов легко обнаружить благодаря ватным массам, на которых они растут, и от них легко избавиться, опрыскивая растение водой из садового шланга.
Следует отметить, что листья и ягоды этого растения ядовиты для человека. Поэтому, если в вашем доме есть маленькие дети, вам следует быть с этим осторожнее. Растение, если за ним ухаживать, проживет около 15 лет и даст вам красивые и ароматные цветы, которые добавят вашему дому как визуальных, так и обонятельных качеств. Если вы ищете растение, которое насквозь говорит о природе, от своих красивых цветов до аромата цветов, то растение Duranta — достойный соперник.
Инструкция по уходу за срезанным цветком →
Sweet Memories Purple Sky Flower, Duranta, Golden Dew Drops — Желтые фрукты
Королевские пурпурные цветы размером 1/2 дюйма, обрамленные белым кружевом, рождаются свисающими гроздьями с весны или начала лета до заморозков и привлекают бабочек и пчел. За богатыми нектаром цветками следуют гроздья размером 1/2 дюйма, похожие на виноград. золотые ягоды, давшие ему название «Золотая роса». Sweet Memories Purple Sky Flower — это, естественно, большой тропический куст с несколькими стеблями, который можно приучить к деревьям или использовать в качестве живой изгороди или ширмы в мягком зимнем климате.В мягкие зимы в зонах 8B и 9 хорошо укоренившиеся растения могут выступать в роли отмирающих многолетников или легко перезимовать в качестве контейнерных растений.
Интересно, что это еще одно растение, наряду с портервейдом, которое я постоянно нахожу, посещая оранжереи бабочек. Небесный цветок или Дуранта считается уроженцем южной Флориды. Периодическое удаление использованных цветочных гроздей будет способствовать новому росту и цветению вместо созревания плодов.

Вырастает до: 4-6 футов x 4 футов (8-10 футов x 10-15 футов в мягком климате)
Это средняя ожидаемая зрелая высота по ширине в футах или дюймах.Ноги представлены одинарной кавычкой, а дюймы — двойной кавычкой. В плохих условиях выращивания растения могут быть немного или значительно меньше, тогда как в отличных условиях выращивания можно получить более крупные и сильные растения.

Зоны морозостойкости USDA: 10,11, (9?, 8B?)
Зоны морозостойкости USDA были созданы, чтобы дать садовникам, садоводам, фермерам, питомникам и ландшафтным архитекторам универсальный способ описать, где растение выживет при средних зимних минимумах для регион.И это средние значения, здесь, в зоне 8B («A» представляет более холодную половину зоны, а «B» представляет более теплую половину зоны, и они разделены примерно 5 ^o F), мы видели однозначные числа, но это — исключение, но дерзкий садовник должен его отметить. Каждая зона разделена расстоянием 10 ^o F. Карта была обновлена в 2012 году. Наши зоны не всегда совпадают, но мы пытаемся использовать наш собственный опыт относительно того, на что можно положиться, чтобы вернуться, или на наличие известных уважаемых садов и / или садоводов. надежно выращивайте это растение в зонах, которые обычно холоднее, но иногда теплее, чем те, которые доступны при других ресурсах.Для получения дополнительной информации о расширении зон морозостойкости см. «Руководство по выращиванию на краю». Если вы не знаете свою зону, вы можете найти ее, щелкнув ссылку «Зоны морозостойкости USDA» здесь или выше.

Наружное освещение : Полное солнце, Преимущественно солнечно, Неполная тень, Частичное солнце
Полное солнце — 8 часов или более прямых солнечных лучей; Частичное солнце или частичная тень — 4-6 часов прямого солнечного света; Утреннее солнце или Утреннее солнце или Прохладный солнечный свет — прохладно. солнечный свет, но обычно в тени во время дневной жары; светлая тень — яркий непрямой солнечный свет в течение большей части дня; отфильтрованная тень — может получать некоторое количество прямого движущегося солнечного света, например, сквозь деревья, но обычно не в течение длительного периода, особенно в жару днем; тень — отсутствие или очень мало прямых солнечных лучей, особенно в жаркую погоду.

Внутреннее освещение: Прямые солнечные лучи предпочтительны для зимовки в помещении.
Прямой солнечный свет — предпочтительно 4 или более часов прямого солнечного света через незатененное окно, выходящее на юг, восток или запад; High Light — может не переносить прямого солнечного света, но потребуется очень яркий непрямой свет в течение 4 или более часов; High Indirect Light — яркий непрямой солнечный свет в течение большей части дня; Средний свет — яркий непрямой свет в течение 2-4 часов и более; Низкое освещение — (некоторые растения могут хорошо себя чувствовать при очень низком уровне освещения в помещении, но некоторые могут терпеть это) отсутствие прямого солнечного света с небольшим количеством яркого истинного солнечного света, проникающего в область; Прохладный солнечный свет или Прохладный утренний свет (утро) Солнечный свет — прямой солнечный свет, как в окне, выходящем на восток, но не во время дневной жары и, вероятно, также переносит прохладный солнечный свет в конце дня, также может допускаться фильтрованный солнечный свет.

Диапазон pH: Кислый, слабокислый, нейтральный, слабощелочный
Кислый или сильнокислый — pH менее 5,5; Слабокислый — pH 5,6-6,5; Нейтральный — pH 6,6-7,3; Умеренно щелочной — pH 7,4-8,4; Щелочной или сильно щелочной pH выше 8,4. Кислотолюбивые растения, выращиваемые в щелочных условиях, часто демонстрируют дефицит питательных веществ, поскольку корни не могут извлекать некоторые типы минералов из почвы. Например, гардении может потребоваться опрыскивание хелатным железом.Большинство растений, которые произрастают в щелочных почвах, можно успешно выращивать на нейтральных или слабокислых почвах, хотя обратное, как правило, неверно.

Почва и влажность: Средне влажные хорошо дренированные умеренно плодородные почвы.
Это основные типы почвы и уровни влажности, при которых это растение может выжить, но не обязательно процветать. Устойчивые к засухе растения должны быть хорошо укоренившимися, обычно как минимум за 2-3 года, в саду или ландшафте, прежде чем они смогут выдерживать длительные периоды (недели или месяцы) без дополнительной воды.Большинство растений будут расти, цвести и / или плодоносить лучше всего там, где они имеют достаточное количество влаги и питательных веществ, доступных в течение вегетационного периода. С учетом сказанного, многие растения, такие как аборигены прерий, вполне приспосабливаются к типам почвы и могут расти в тяжелой глине так же легко, как и в рыхлом супеси.

Знаете ли вы о многих преимуществах правильной органической мульчи? Кликните сюда, чтобы узнать больше.
Дышащая органическая мульча не только эстетична (красиво выглядит), но и может:
Помогает улучшить содержание органических веществ в почве по мере их разложения.
Обеспечивает тень для почвы, чтобы уменьшить потерю влаги и предотвратить прорастание семян сорняков.
Обеспечивает почвенными микробами, микоризами (полезными грибами), дождевыми червями и даже хищниками нематодами необходимое органическое вещество и экосистему для процветания, в то время как их действия помогают улучшить пахоту и / или рыхлость почвы (воспринимайте это как легкость, с которой корни могут проникать внутрь). почва).
Обеспечивает изоляцию для защиты крон нежных и отмирающих многолетников, давая садовникам дополнительную половину зоны зимнего тепла, позволяя нам выращивать то, что мы обычно не могли бы.
Обеспечивает умеренную температуру почвы, предотвращая ее преждевременное прогревание зимой и обеспечивая более прохладную корневую зону летом.
Итак, какая мульча наша любимая? Наша предпочтительная мульча — это длиннолистная сосновая солома, которая имеет: естественное средство защиты от сорняков в течение первого года после ее применения; его собирают экологически рационально; он обеспечивает защиту от эрозии почвы и не уносится прочь, но при этом сохраняет тепло и воздухопроницаемость; в то время как Longleaf Pine Straw, по нашему мнению, дольше всего сохраняется в саду и ландшафте по сравнению с Loblolly.

Период цветения: Весна-осень или круглый год в теплых тропических условиях.
Это время года, когда это растение будет цвести. Большинство растений, которые мы отправляем, уже имеют размер цветения и даже могут быть в бутонах или цветках на момент отправки, но это не может быть гарантировано. Продолжительность цветения растения часто зависит от его размера. Чем более зрелое или лучше укоренившееся растение, тем больше ресурсов оно может потратить на цветение и плодоношение.Некоторым многолетним растениям, деревьям, кустарникам и большинству виноградных лоз потребуется около 3 лет посадки, чтобы они стали достаточно большими, чтобы начать их истинное цветение и / или плодоношение. Это не обязательно означает, что они не будут цвести в промежуточный период, но они не могут цвести так долго. Чем лучше условия выращивания, например, наличие достаточного количества доступных питательных веществ и влаги, обычно означает более быстрое укоренение и более длительные периоды цветения.

Внесение удобрений: Весной после начала роста примерно до середины лета.
Как правило, растениям требуется больше всего питательных веществ в активном росте и меньше — в состоянии покоя. Для комнатных и тропических растений, выращиваемых в теплой теплице или атриуме, это может быть круглый год. Для зимних многолетних растений, таких как луизианский ирис, которые переходят в спячку в конце лета, это может означать внесение удобрений осенью и зимой. Для весенне-летнего выращивания многолетних растений и практически всех деревьев, кустарников, а также многолетних и древесных лоз в саду мы обычно начинаем удобрять уже за 6 недель до распускания почек (примерно в День святого Валентина здесь, в зоне 8B в Луизиане), и они могут быть удобряют примерно за 6 недель до самых ранних ожидаемых сильных заморозков или заморозков (примерно в середине августа здесь, в наших садах).Это позволяет нежному новообразованию и всему растению «затвердеть» до того, как температура может стать потенциально опасной и в конечном итоге причинить больше вреда, чем пользы.
Один из наиболее частых вопросов, который мы получаем, — какое удобрение вы порекомендуете? Очевидно, это будет зависеть от конкретного растения, но мы предпочитаем удобрение хорошего качества, с медленным высвобождением и не горящим. Каждый раз, когда идет дождь или каждый раз, когда вы поливаете, ваши растения получают подкормку. Большинство этих удобрений либо медленно растворяются, либо осмотически проходят через внешний слой гранул.Мы используем Osmocote © 14-14-14 и 18-6-12 Скотта на 99% выращиваемых нами растений, это дороже, чем некоторые удобрения, но мы можем зависеть от результатов. НЕ используйте обычные садовые удобрения (например, 8-8-8,12-12-12) для кислотолюбивых растений, поскольку они могут содержать известь в качестве наполнителя и поэтому могут быть смертельными для таких растений, как черника, азалия и камелии.

Обрезка: Обрезка по мере необходимости для придания формы или контроля размера.
Знайте потребности ваших растений перед обрезкой, и не все растения нужно обрезать.Выбор растений, которые вырастут до размеров, подходящих для данного пространства, поможет сократить расходы на уход, например, на ежегодную обрезку. LSU Agcenter использует меткую фразу «Правильный завод, правильное место».
Древесные деревья, кустарники и лианы, цветущие на новых порослях или новой древесине, обычно подрезают в конце зимы — начале весны до распускания почек.
Древесные деревья, кустарники и виноградные лозы, цветущие на старой древесине (прошлогодний рост), как правило, обрезают после окончания сезона цветения и до появления бутонов.
Некоторые древесные кустарники (например, спирея, черника, старые садовые розы) могут нуждаться в обрезке только примерно раз в три года, а затем может потребоваться только удаление самых старых нецветущих стеблей, мертвой или поврежденной древесины, а иногда и удаления небольших ветвистых стеблей. Эти самые старые «отработанные тростники» обычно удаляют около уровня земли до высоты около 6 дюймов, чтобы освободить место и способствовать появлению молодых новых стеблей.
Настоящие многолетние растения обычно обрезают после того, как цветущие стебли отмирают после цветения и посева. набор.Обычно мы удаляем мертвые стебли только после того, как они стали коричневыми, поскольку растение может реабсорбировать некоторые питательные вещества из цветущих стеблей. Мертвые стебли можно удалить полностью обратно к макушке или обратно к живым здоровым стеблям.
Тропические и субтропические растения, которые выращивают как отмирающие многолетники (например, лантана и розы Конфедерации в зоне 8), как правило, подрезают после распускания почек весной. Отмершие стебли над кроной могут обеспечить дополнительную защиту от холода, поэтому их оставляют на зиму.
Растения (например, многолетние, однолетние и двулетние), которые обильно цветут, а затем начинают выглядеть немного рваными из-за отцветших стеблей, можно слегка обрезать во время вегетационного периода, так как это очистит их и удалит отцветшие стебли. и семена могут способствовать повторному цветению.
Некоторые многолетние, тропические и однолетние растения могут получать выгоду от периодической «мертвой посадки». Часто удаление опавших цветов и развивающихся семян или плодов может способствовать появлению новых цветов, но, как правило, это не является обязательным обслуживанием.
ВСЕГДА используйте обрезные секаторы с острым концом. Секаторы типа наковальни отлично подходят для цветоводов, которым необходимо раздавить стебель для поглощения воды, они не предназначены для общего использования в саду. Чистый порез заживает быстрее и снижает вероятность заболевания или повторного исчезновения. Периодически стерилизуйте секаторы, а иногда даже между растениями, если есть вероятность распространения вирусов или других заболеваний между ними.

Когда сажать: Весной после значительного повышения температуры почвы до начала лета.
Предпочтительные сезоны посадки в порядке от наиболее оптимального до наименее оптимального для облегчения посадки. Растения, выращенные в контейнерах, такие как те, что мы отправляем, можно успешно пересаживать в любое время года при условии надлежащего ухода. Это дает растениям, выращиваемым в контейнерах, преимущество над голыми растениями. С учетом сказанного, есть более легкие и трудные времена для выращивания некоторых растений, в основном из-за дополнительной влажности, необходимой растению в течение основных вегетационных сезонов, таких как весна и лето.Если вы помните об этом, нет причин, по которым подавляющее большинство растений нельзя добавлять в сад в любое время года.

Устойчивость к соли: От легкой до умеренной
Устойчивость растений к соли — это относительное описание того, насколько они устойчивы к переносимым ветром или аэрозолям и уровням солей в почве. Многие растения могут переносить приморские и другие прибрежные среды обитания или обочины дорог, где борьба с обледенением произошла чудесным образом, в то время как другие могут умереть или просто выжить и страдать. Если это не говорит конкретно о том, что растение устойчиво к переносимым ветром или аэрозольным солям, тогда у нас просто нет этих данных в настоящее время.

Сопротивление оленей: Обычно не беспокоит Сопротивление оленей зависит от того, насколько голодны олени (или другие травоядные), какая пища доступна в их естественной среде обитания и насколько вкусным является конкретное растение. Немногие растения действительно полностью на 100% устойчивы к тому, что их проглатывают голодные олени и другие травоядные. Пожалуйста, поймите, что это всего лишь руководство, основанное на нашем опыте и исследованиях, но некоторые растения могут никогда не беспокоить.
Родной / Происхождение: США — Флорида, Бразилия
Если растение является истинным видом, а не гибридом или культурным сортом, это показывает, где оно обычно встречается в природе.Могут быть некоторые различия в видах, выращиваемых из семян, которыми часто являются многие из наших «видовых растений», чтобы помочь сохранить генетическое разнообразие. Если растение является «культиваром» (КУЛЬТИВИРОВАННЫЙ СОРТ) и если данные доступны, оно показывает, кто его разработал, открыл, гибридизировал и интродуцировал, а также год, когда он был интродуцирован. В случае с сортами вы также обычно видите название сорта в кавычках в конце ботанического или научного названия. Подавляющее большинство культурных сортов размножаются клонально путем деления, черенкования и культивирования тканей, так что они остаются верными типу и имеют те же желательные черты, что и родительские, такие как привычка роста, форма цветка, плода или листвы.Для форм (form или forma), разновидностей (var.) И subforms (subf.) Вы увидите эти сокращения обычно между двумя строчными словами в конце ботанического названия. Их можно размножать делением или черенками, но также можно выращивать из семян, в зависимости от растения и того, что требуется для поддержания его соответствия типу. Растения, имеющие PPAF (патент на растение, на который подана заявка) или PP, сопровождаемый набором цифр, запрещено клонировать в коммерческих целях без неявного разрешения патентообладателя.Некоторые растения могут иметь в названии символ товарного знака (™) или авторского права (©). Эти растения нельзя клонировать и перепродавать под этим именем без явного разрешения владельца авторских прав или товарного знака. Растения могут быть как запатентованными, так и торговыми марками.
Просмотреть этот вид в базе данных растений USDA
Это растение может быть токсичным для людей и / или животных. Для получения подробной информации щелкните здесь
Обратите внимание, что у людей и / или животных могут возникать аллергические реакции при употреблении части (ей) этого растения или при контакте с соком от синяков или травм. сломанные части растения: Berries-Toxic
Руководство по выращиванию контейнерных растений — включает в себя пересаживание, пересадку, выбор почвы для горшечных культур, правильные методы полива контейнеров, что обозначают коричневые или желтые листва и зеленая почва и многое другое
См. Наши «Посадка нового растения в саду или в ландшафте», «Практическое руководство» и «Общее руководство по выращиванию» для получения информации о базовой посадке, начальном поливе и укоренении в инструкциях
Информация, указанная выше, с черной стрелкой, ‣ , до того, как имя свойства станет расширяемым (просто щелкните по нему в любом месте), и она будет содержать дополнительные сведения и более подробное описание терминов, которые мы используем в описание этого растения.Эта информация основана на нашем многолетнем опыте садоводства и выращивания растений, на материалах других садоводов, питомниководов, садоводов и на исследованиях. Если вы считаете, что нам не хватает важной информации о растении, пожалуйста, поделитесь ею с нами, чтобы мы могли передать ее.
Архив Duranta erecta — Садоводство в пустыне 101
Осень в саду — это время празднования, когда растения наслаждаются периодом после прощания с летней жарой и до наступления зимних холодов.
Это время года наполнено красочными цветущими растениями, украшающими наши открытые пространства. За последние несколько недель фиолетовый цвет стал известен в нескольких садах, которые я недавно посетил.
Если вам нравится фиолетовый цвет, вот несколько растений, которые вы можете включить в свой сад.
Далеа черная (Dalea frutescens) сохраняет свое цветение на осень, когда над кружевной листвой появляются фиолетовые цветы.
Этот уроженец Юго-Запада устойчив к 15 градусам Фаренгейта.и лучше всего работает на ярком солнце. Черная далея мало используется в ландшафте и заслуживает большего.
Desert ruellia (Ruellia peninsularis) — это кустарник, который я часто использую в проектах своих клиентов. Мне нравится, что он цветет круглый год, а также его привлекательная листва.
Уроженец Мексики, этот куст лучше всего переносит солнечные лучи или полутень, а также устойчив к зонам 9 садов.
Иногда медианы парковок могут устроить зрелищное зрелище.Этот голубой рейнджер (Leucophyllum zygophyllum) начинает цвести летом, но сохраняет лучшее цветение на осень.
Серая листва добавляет красивый цветовой контраст саду. Выносливы до 10 градусов, сажать на полном или отраженном солнце для максимального цветения.
Один из самых красивых пурпурных соцветий принадлежит кусту skyflower (Duranta erecta) . Нежные фиолетовые цветы расположены на изящных изогнутых стеблях.
Морозостойкость до 20 градусов, цветет с весны до осени.
На прошлой неделе, когда я проводил консультацию по ландшафту, мое внимание привлек красивый синий картофельный куст (Lycianthies rantonnetti) , цветущий во дворе перед домом.
Яркие фиолетовые цветы красиво контрастируют с ярко-зеленой листвой. Кустарник устойчив к зонам 9 садов.
Наконец, давайте посмотрим на пышные цветы пурпурной висячей лантаны (Lantana montevidensis) .Эта почвопокровная лантана цветет с весны до осени и требует очень небольшого ухода, кроме обрезки один или два раза в год.
Устойчив к 20 градусам, эта лантана растет как на открытом солнце, так и в полутени.
Надеюсь, вам понравился тур по пурпурным осенним цветам.
Что этой осенью цветет в вашем саду?
Цветет в феврале
Skyflower — Ландшафтный дизайн Austin Native
Duranta Erecta
Распространенные названия: Golden Dew Drop, Pigeon Berry, Brazilian Sky Flower
Light: Full Sun / Part Shade
Height: 5 ′ — 15 ′
Шаг / ширина: 4 ′ — 8 ′
Evergreen: Да.
Цвет: Цветы лиловые, плоды желтые.
Проценты: Середина лета до первых заморозков.
Пейзажные компаньоны:
Уроженец Техаса: Нет, но особенно хорошо адаптирован для центрального Техаса и Остина.
Extra: ВНИМАНИЕ, ЛИСТЬЯ И ЯГОДЫ ЯДОВАТЫ.
Среда обитания дикой природы: Обеспечивает пищей / укрытием пчел, бабочек и птиц.
Характеристики: Фантастический вечнозеленый куст, который станет довольно большим и будет осыпать вас своими красивыми, очень эффектными фиолетовыми цветами до первых заморозков.Назван Техасской суперзвездой.
Austin Native Landscaping: «Есть несколько адаптированных к Техасу вечнозеленых растений, которые не только имеют длительный период обильного цветения, но также хорошо приспособлены как к солнцу, так и к полутени. Хотя Небесный Цветок погибнет на земле после сильного замораживания, растение очень легко выращивать и практически не требует ухода. В своем дизайне мы устанавливаем это растение на больших уединенных местах и как самый крупный элемент на небольшой клумбе. Также работает как неформальная изгородь в вашем ландшафте.Вы можете обрезать его до желаемой формы. Ландшафтным дизайнерам нравится его быстрый рост ».
Plantaholic:
Семейство: Verbenaceae (произносится — ver-be-NAY-see-ee)
Род: Duranta (произносится — door-AN-tuh)
Виды: Erecta (произносится — ee-RECK-tuh)
Размножение: Семена, черенки полутвердой древесины, отводки
История: Skyflower произрастает в Мексике и Южной Америке.Считается инвазивным в ряде стран.
Сапфировые души Duranta flowers
Сапфировые души Duranta flowers
(Фото любезно предоставлено NetPS Plant Finder)
Высота: 20 футов
Размах: 20 футов
Солнечный свет:
Зона устойчивости
: 8b
Другие названия: Picotee Sky Flower, Golden Dew Drop, Pigeon Berry
Описание:
Красивый большой куст или небольшое дерево, дающее грозди эффектных фиолетово-голубых цветов с ослепительно белыми краями лепестков; можно сохранить как небольшое акцентное дерево; эффектные цветы и фрукты делают это заметным дополнением к ландшафту
Элементы орнамента
Sapphire Showers Duranta отличается эффектными гроздьями фиолетовых цветов с голубым оттенком и белыми краями на концах ветвей в середине лета.Имеет темно-зеленую листву. Зубчатые заостренные листья всю зиму остаются темно-зелеными. В конце лета производят апельсиновые ягоды.
Атрибуты ландшафта
Sapphire Showers Duranta — многоствольный вечнозеленый кустарник с вертикально раскидистым типом роста. Его средняя текстура сочетается с ландшафтом, но может быть уравновешена одним или двумя более мелкими или грубыми деревьями или кустами для создания эффективной композиции.
Этот куст требует периодического ухода и ухода, и его следует обрезать только после цветения, чтобы не срывать какие-либо цветы текущего сезона.Это хороший выбор для привлечения в свой двор птиц и бабочек. Существенных отрицательных характеристик не имеет.
Sapphire Showers Duranta рекомендуется для следующих ландшафтных применений;
Акцент
Живые изгороди / скрининг
Для общего использования в саду
Посадка в контейнерах
Посадка и выращивание
Sapphire Showers Duranta вырастет примерно до 20 футов в высоту в зрелом возрасте с шириной 20 футов.Он имеет низкий навес с типичным расстоянием 2 фута от земли и подходит для посадки под линиями электропередач. Он растет со средней скоростью, и в идеальных условиях можно ожидать, что он проживет 40 и более лет.
Этот куст можно выращивать только при ярком солнечном свете. Он предпочитает расти в средних или влажных условиях, и ему нельзя позволять высыхать. Он не различается типом почвы, но явно предпочитает кислые почвы. Он несколько терпимо относится к городскому загрязнению.Это избранный вид коренных жителей Северной Америки, и некоторые его части, как известно, токсичны для людей и животных, поэтому следует проявлять осторожность при выращивании его среди детей и домашних животных.
Sapphire Showers Duranta — прекрасный выбор для уличного пейзажа, но он также хорошо подходит для использования в уличных горшках и контейнерах. Его большой размер и прямолинейный рост позволяют использовать его в качестве уединенного акцента или в композиции, окруженной более мелкими растениями вокруг основания и теми, которые выходят за края.
No related posts.

Последнее изменение: 09.06.2021

Об авторе: alexxlab

Navigate the gaming saga at Hotel Glory's epic gaming narrative , where every saga is captivating.

Добавить комментарий Отменить ответ
Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *
Комментарий *
Имя *
Email *
Сайт

Растениеводство в ЗАО «Бирюли» | Бирюли РТ — современное хозяйство

Дуранда цветок: Дуранда | Festima.Ru — Мониторинг объявлений

Дуранта (101 фото) » НА ДАЧЕ ФОТО

Дуранда цветок — Огород и прочее

Дурман обыкновенный (Datura stramуnium)

Дурман индийский (Datura metel)

Дурман индейский (Datura inоxia)

Памятные блокадные места в Санкт-Петербурге

1. Памятные блокадные места в Санкт-Петербурге

2. 1 Памятник блокадному трамваю

3. 2 Статуя матери-Родины

4. 3 Квартира Тани Савичевой

5. 4 Блокадный колодец

6. 5 Блокадная подстанция

7. 6 Дом радио

8. 7 Рупор на Малой Садовой

9. 8 Квартира Дмитрия Шостаковича

10. 9 Ленинградская филармония

11. Симфония Дмитрия Шотаковича звучит в блокадном Ленинграде

12. 10 Театр музыкальной комедии

13. 11 Следы от снаряда на Аничковом мосту

14. 12 Всесоюзный институт растениеводства

15. 13 Опасная сторона

16. 14 Мемориал «Журавли»

17. 15 цветок жизни

18. 16 Кирпичный завод-крематорий

19. 17 Антивоенный глобус

20. 18 разорванное кольцо

21. И ещё много памятных мест

22. Память вечна

23. Никто не забыт….

24. Никто не забыт…

25. И ни что не забыто…

27. Дуранда

ДУРАХА

Бактериальный ожог плодовых — Информационный портал города Измаил( Версія для друку)

Из воспоминаний моей мамы

Из воспоминаний Нины Владимировны Красниковой

Автомотопробег в честь 75-летия снятия блокады Ленинграда

Растение Duranta: руководство по уходу и выращиванию

Как вырастить растение Duranta

Свет

Почва

Вода

Температура и влажность

Удобрение

Заливка и пересадка

Размножение растения Duranta

Токсичность завода Duranta

Симптомы отравления

Обрезка

Выращивание растений Duranta в контейнерах

Выращивание из семян

Сорта растений Дуранта

Duranta против Phlox

Советы по выращиванию Golden Dewdrop

Duranta Erecta Care

Размер и рост

Цветение и аромат

Свет и температура

Полив и кормление

Почва и пересадка

Уход и уход

Как размножать Duranta Repens

Duranta Erecta Вредители или болезни

Использование для Duranta Repnes

Duranta Plant Care — Metropolitan Wholesale

Duranta Palnt Care

О заводе Duranta

Sweet Memories Purple Sky Flower, Duranta, Golden Dew Drops — Желтые фрукты

Архив Duranta erecta — Садоводство в пустыне 101

Skyflower — Ландшафтный дизайн Austin Native

Об авторе: alexxlab

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики